Такой смешной Король! Повесть первая: Король

Работа этих местных ковбоев была нетрудная, поскольку инстинкт узнавания родного пастбища передавался коровами из поколения в поколение, усваивался с материнским молоком. Так что они направлялись на пастбище без принуждения, послушно, безропотно, лишь мычали, хотя и этого рано утром себе не позволяли, понимая, что они — не петухи и петь им положено только вечером, когда так тяжело нести упругое вымя и наступает время дойки.

Возвращение с «работы», то бишь пастбища, этих благородных кормилиц происходило еще проще: Лонни Крашеные Пятки и Антон, открыв проволочные заграждения, попросту выгоняли их на дорогу, и они плелись, поднимая тучи дорожной пыли, обратно в город.

Коровы знали дорогу к своим жилищам и самостоятельно приходили домой — коров встречали на Каменном мосту хозяйки.

Здесь, на реке Тори, коровам нравилось в жаркие дни купаться; они заходили в воду по брюхо, подняв хвосты, и выражали свое удовольствие единственно доступным им образом — мычанием. Когда вечерний коровий поход завершался, по оставленным ими навозным блинам можно было легко отыскать какой-нибудь дом, в котором за небольшую плату могли продать теплое парное молоко.

Вот это-то возвращение коров и нравилось наблюдать Его Величеству. Он не понимал, что его в этом привлекало, но возвращение разномастных коров, их купание в реке, встречающие — все это, вместе взятое, было ему необъяснимо дорого, казалось мирным, красивым. Речка, освещенная вечерним солнцем, казалась синей, дома залиты пурпуром, зеленые заборы и листва деревьев контрастно подчеркивали яркие, окрашенные в коричневые и красные цвета железные крыши домов. Даже гремевшие через мост время от времени тяжелые армейские повозки не могли нарушить тишину и очарование этой идиллической картины, завораживающей юного Люксембургского Короля.

Но армейские повозки тем временем все шли через Каменный мост в направлении Закатного леса, а куда они девались там, Король представления не имел. Из разговоров взрослых он, правда, узнал, что идет все это марсианское войско куда-то на базы, а вот что это такое — база?

На базы не на базы, но и в городе было довольно много людей в зеленых мундирах и фуражках с красными околышками.

В парке проходили митинги, произносили речи, в том числе и русские в военной форме, кричали «ура!». В деревнях тоже выступали инструкторы, собирали какие-то взносы по нескольку сентов с носу на неизвестно какие нужды; потом в газете предупредили, чтобы люди не всяким инструкторам верили, некоторые — самозванцы и деньги суют себе в карман. На митингах в парке люди кричали громкими голосами, что необходимо честно держаться договора о взаимопомощи с СССР и образовать в стране новое правительство, потому что французская армия полностью капитулировала перед, немцами, причем пятьсот тысяч французов попали в плен, а советские войска освободили Молдавию.

В курзале выставили большой портрет Сталина и кричали «ура!», ораторы призывали послать Сталину телеграмму приветствия. Над подъездом грязелечебницы прикрепили транспарант из красной ткани, белыми большими буквами на нем было написано: «Вперед в лучах сталинского солнца в счастливое будущее в единой семье советского народа!» По радио выступил министр внутренних дел, сказал, что в стране нет оккупации, что Красная Армия здесь для защиты наших границ, поскольку судьба Бельгии, Голландии, Дании и Норвегии показала, что малые страны не в состоянии защитить себя в военном плане. А другой министр информировал, что отныне в военных частях республики будет введена должность политрука.

Алфред теперь слушал «Филипс» и обсуждал происходящее в мире с Тайдеманом. Это именно он, Тайдеман, сыронизировал в адрес постоянства политических привязанностей и клятв в дружбе:

— Вчерашние союзники — сегодня едят друг друга.

Это в адрес англичан, которые потребовали сдачи им больших французских кораблей или же чтобы французы их потопили. А когда французы не согласились, то пошло-поехало: расстреляли «Дюнкерк» и «Прованс» из пушек. А по приказу министра внутренних дел за болтовню наказали штрафом в три тысячи крон семерых граждан Главного города, других болтунов заключили на девяносто дней в тюрьму.

В городе Журавлей местами отключили электричество, а на двери ратуши вывесили приказ, который позже был напечатан и в газете «Наша Земля», чтобы все велосипеды в городе были обязательно зарегистрированы, а для выхода в море рыбакам необходимо иметь пропуск, в котором должно быть указано расстояние, на которое им разрешено удаляться в море. Отныне рыбацкие пристани будут охраняться военнослужащими.