Такие разные миры

– Думаю, пять-десять долларов…

Бакалейщик умолк. В магазин через дребезжащие двери ввалился Рэд Свенсон.

Первое, на что обращали внимание люди, когда видели Рэда, – это на его габариты. Он был высоким и мощным, как гризли. Светло-рыжие волосы длинными спутанными прядями падали на лоб.

Во вчерашней борьбе Рэда с бутылкой его глаза покраснели. Было ясно, что бутылка одержала победу.

– А ты меня надул! – завопил Рэд, увидев бакалейщика. – Я тут купил три мешка кукурузной муки, дома заглянул, а в них полно червей.

– Я лично проверял всю муку, – сказал бакалейщик.

– Чушь собачья!

Бакалейщик нервно огляделся по сторонам. Всего неделю назад Рэд требовал вернуть ему плату за продукты. Тогда хозяин магазина уступил, и Рэд с деньгами пошел прямиком в салун.

– Может, принесешь муку, и я на нее взгляну, – робко предложил бакалейщик.

– Ты сомневаешься в моем слове, Сэм? Хочешь сказать, что я не заслуживаю доверия? – От злости Рэд «пустил петуха». – Намекаешь, что Рэд Свенсон, сын Хэна Свенсона, первооткрывателя этих мест, врет?

Он сжал мясистые кулаки и двинулся на бакалейщика. Сэм попятился к кассе. Он прикинул, что потеря денег лучше, чем разбитая голова.

Рэд и получил бы назад свои деньги, да только между ним и Сэмом вдруг встал Нат.

– Эй, минуточку! – Его крепкие пальцы сдавили предплечье Рэда. – Думаю, вам следует принести сюда плохую муку, чтобы Сэм на нее посмотрел. Вот в этом мешке, насколько я вижу, никаких червей нет.

Взгляд Рэда сфокусировался на чужаке. Тот был с виду сильным, но гораздо ниже Рэда и худой, как будто давно не ел досыта.

– Это ты мне? – спросил задира. – Тот парень с востока, верно? Приехал в наш Миссури и сразу пристроился к бабе? И смеешь предъявлять мне требования?

Нат хотел отступить на шаг, но Рэд схватил его за плечи и удержал на месте. Приблизив лицо к лицу Ната, верзила дохнул перегаром от виски.

– Похоже, нам стоит выйти и поговорить, – с фальшивым дружелюбием предложил он. – Ты ведь хочешь поучить меня хорошим манерам? Что ж, давай, я готов.

Нат с содроганием ощутил, как дремавшие внутри него силы распространяются по всему телу, словно по электрической сети слабого напряжения. При желании он бы мог закинуть этого грубияна за границу округа…

«Нет, – подумал он, – не здесь и не сейчас».

Может, при следующей встрече он покажет этому вонючему мордовороту, чего стоят мускулы в сравнении с колдовской силой.

Нат зло посмотрел на Рэда и все же отступил. И снова Рэд, как бык, выпятил голову, но в этот момент у него в желудке вспенилось виски. Рэд схватился за живот и, шатаясь, пошел к выходу. Его вырвало, едва он сделал шаг из магазина.

На этом бы все и закончилось, но подобные происшествия никогда не заканчиваются так просто. После этого случая Рэд Свенсон всем говорил, что Нат навел на него порчу: сделал особенный жест, точно как колдун, и после этого его, Рэда, вывернуло наизнанку. Этой истории, не говоря уже о слухах насчет чудесным образом возникшей выгребной ямы, хватило для того, чтобы преподобный Харрелсон решил нанести Нату визит.

Преподобный Харрелсон был человеком прямым, он не стал ходить вокруг да около.

– Юноша, о вас ходят плохие разговоры.

– Я могу объяснить все, что случилось.

– Не сомневаюсь, что можете. Но не думаю, что меня удовлетворят ваши объяснения. Похоже, в данном случае имела место черная магия.

Нат сделал вид, будто такое предположение кажется ему смешным.

– Преподобный, вы же не думаете всерьез, будто я обладаю какой-то особенной силой?

– Я абсолютно серьезен, – сказал Харрелсон. – У меня появились сомнения на ваш счет, как только вы к нам приехали. Предлагаю уехать как можно скорее.

– Я всего лишь жду, когда можно будет купить приличную лошадь.

– Не ждите чересчур долго. И для вас же будет лучше, если я больше ничего не услышу о случаях подобного рода. Мы не потерпим в наших краях всякую нечисть.

В конце июня чудесная погода в Оук-Блаффсе и его окрестностях уступила убийственному зною. Изо дня в день солнце нещадно палило с безоблачного неба. И никакой передышки, даже по ночам ни малейшего ветерка. На севере и северо-востоке собирались грозовые облака, но не роняли ни капли. Земля спекалась и покрывалась трещинами, и ранний урожай обещал погибнуть, если не будет дождя.

Дождь – вот о чем мечтали все! Фермеры только о нем и говорили. Они предавались воспоминаниям, но никто не мог вспомнить более засушливого лета с семьдесят девятого года. Или это было в семьдесят восьмом?

Джосая Томас, местный фермер, прибыл с визитом, прихватив с собой еще одного фермера, Эдгара Хартли. Они сидели в гостиной вдовы и пили чай, и было заметно, что оба чувствуют себя не в своей тарелке. Что-то было у них на уме, но вот что именно – Эмма понять не могла. В четырех стенах можно было задохнуться от жары. Хозяйка развесила в гостиной мокрые простыни, но в отсутствие сквозняков это помогало слабо.