Такие пироги

В комнате – только кровати с тумбочками и рахитичный шкафчик, но, да и ничего: чемоданы с сумками отправлены под кровати.

Из удобств: умывальник и санитарное «гнездо» – одно, – что нисколько нас не напрягало, хотя разместилось нас там не менее дюжины!

Много чего запомнилось из той славной поездки…

Как я уже неоднократно признавал ранее, интерес к женскому племени у меня был пиковый, запредельный и редкостно ранний.

И в этом мы с моим другом Зайкой были похожи.

Крепко запомнился мне «скворечник» типа сортир на отшибе парка культуры рядом со стадионом.

Он был «удачно» спроектирован и воплощён: не боковая стенка отделяла «М» кабинетики от «Ж», а – задняя. Зад-ня-я! Косая дощатая перегородка со стороны тыла сидящих в позе орла М, за которой в подобной же позитуре – Ж.

А главное – в перегородках маленькие дырочки под разными углами во всех отсеках.

Кое-какие плотно забивались бумагой скромницами, а некоторые и не замечались вовсе, или же «не замечались по рассеянности».

Иногда кто-то из пацанов нарочито долго возился в кабинке с тем, чтобы поздней поделиться с товарищами, в красках описывая увиденное!

А видели мы ох и много чего интересного.

Удивительного и познавательного.

Зайка однажды не сдержался и ткнул в дырочку длинной соломинкой, а после визгливого начала истерических проклятий, быстренько смылся и хихикая, наблюдал из кустиков за разъярённой тёткой, нарезавшей круги вокруг скворешен!

Вообще, какая-то геопатогенная зона – сумской парк культуры!

Нередко наша группа совершала кроссы по парку и такой запредельной концентрации «трясунов» просто невозможно представить даже сегодня.

Во время пробежки то тут, то там, мы замечали «дымящиеся» одинокие застывшие фигуры: насупившиеся, молчащие, багроволицые – они укрощали свою плоть равномерными и неспешными возврато-поступательными мановениями…

Иногда, вбегая гуськом на пригорочек, мы чуть не наталкивались на эти корпящие скорбные изваяния. Какой-то сюр!

И как ни юны мы были, а уже знали о подобных чудиках, но создавалось впечатление, что здесь собраны экземпляры со всей волости!

Опять же делились друг с другом увиденным.

Кто-то рассказывал о неимоверных по толщине и длине дубинках, струящих перламутровый пламень.

Причём всё это вершилось бесстрастно, без аффектации, молча и неотвратимо. Жуть!

Какой-то нереальный сверхэротизьм витал в раскалённом воздухе Сум. Патологический.

У нас – понятно: начинающаяся гиперсексуальность, лютое пока любопытство, без рукоблудия, а вот шо с местными мужичками?!

Ну да ладно, рассказка совсем не о том…

Достаточно тяжёлые двухразовые тренировки никак не влияли на плотское любопытство, и я, справив мелкую нужду в кабинке, замешкался, заслышав за переборкой шорохи и шевеления очередной жертвы на естествоведческий досмотр.

В тот раз мне повезло чрезвычайно: зашла с той стороны не рыхлая поношенная тётка, а совсем юная, стройная и восхитительная девушка.

Джульетта!

Я даже растерялся, когда пред моим носом менее чем в полуметре от себя увидел свежий, нежный и плотный бутон розы в опушке из редких шелковистых волосиков, поющую песнь живительного родничка.

И всё было видно и было это… прекрасно!

Сердце клокотало где-то в горле, мешая выдоху.

Ошеломлённый я покинул укрытие и нетвёрдо ступая, поплёлся за девушкой, будто бы крыс за Гамельнским крысоловом.

Просто шёл, мелко и часто вибрируя, забывая дышать.

Шёл как в тумане, любуясь ею: гибкой, ладной, невесомой.

На «подойти и познакомиться» духу не хватило.

Да и не знал ещё, как это делается.

Опечалился тогда я надолго от своей неуверенности и копотливости, но… всему своё время.

* * *

Довольно скоро такой ракурс знакомства с прекрасным полом нам категорически наскучил, и у нас появилась иная забава: кто-то из ребят притащил потешного, но шпанистого вида котёнка.

Оставили его жить при нас, подкармливали, тискали.

Ну, а я знатный кошатник, с самого юного возраста тащил домой всех встреченных мною мурчалок, что в дальнейшем необъяснимым образом мне зачтётся.

В нашей группе был паренёк, старше нас на год, но мелкий, тщедушный и… сероватого цвета.

Похоже, из пьющей и расклеивающейся семьи.

Ведь дети – несчастные заложники своих родителей.

По прежнему опыту совместного проживания мы знали, что Серёга П. ночами нередко плавает.

Раньше дразнили его: у Серёжи на постели грибы-ягоды поспели, отчего они поспели?.. Ха!

Но постепенно наша детская язвительность выветрилась в совместных трудах и преодолениях.

И вдруг при уборке комнаты дежурный поведал, что у Попика под кроватью лужа!

Ну, бывает, решили замолчать это и не клевать парня.

А вскорости ещё. И ещё…

Сделали замечание: хоре ссаться!

На что Серёнька божился, что ни в одном глазу.

Мы, естественно, не верили – факты налицо, но… в ближайшие дни ещё несколько кроватей были отмечены немалыми протекающими лужами.

Ну-у, не может же в одночасье половина ребят стать зассыхами?! Предположение – котёнок, – было отвергнуто сразу, ибо, никак не должно столь мелкое существо так обильно прудонить.

За неделю кровати всей нашей группы были омочены дважды. Все, но не моя!