Так сошлись звезды

Лорд Тореш сел на трон, и Яся поднесла ему корону, совсем как говорилось в пророчестве. Когда лорд надел древний венец, огненная ведьма отошла в сторону и встала по левую руку от нового короля. Все зеркала, висящие в зале, отразили радостные лица ведьм, ведьмаков, варваров, и только одно, древнее, что висело за троном, отразило прекрасную деву с огненными крыльями.

Как только корона оказалась на голове лорда Тореша, по залу пронесся ветер, срывающий паутину. Настежь открылись окна, впуская мягкий вечерний свет, а под потолком зажглись сотнями свечей большие люстры. Словно патина сползла со старых стен: выцветший шелк обивки заиграл яркими красками, а на деревянных панелях проявилась золотая резьба. Все с удивлением рассматривали тронный зал, явивший им былое величие.

Вдруг одна из ведьм громко вскрикнула и закрыла рот руками. Сделав шаг к трону, она затряслась от беззвучного плача.

– Он умер…

Слова шелестели как опавшая листва под ногами.

– Король умер…

Зал, только что сияющий яркими огнями, начал стремительно терять цвета.

– Лорд Тореш умер…

По стенам, пожирая позолоту, поползла патина, а в углах рваными парусами раскинула свои сети серая паутина.

На теле короля не нашли ни одного повреждения, и Яся, как не кричала: «Стучи!», не смогла заставить сердце Тореша биться, а советницы – сильнейшие ведьмы в Корр–У, плакали над ним, понимая, что наступил тот момент, когда магия их бессильна.

Короля хоронили через три дня. По заведенным в Корр–У обычаям, его тело уложили в резную ладью на постамент, накрытый королевской мантией. Лицо короля было спокойно, смерть нисколько не испортила красивые черты, только заострила нос и обесцветила губы.

Вечерний отлив подхватил суденышко и потащил в открытое море. С военных кораблей, почетным караулом вставших на выходе из гавани, мощно бабахнули орудия, отсалютовав почившему королю. В воздух взметнулись тысячи стрел, на одной из которых было зеленое оперение.

Красное солнце садилось за горизонт. На ветру полоскались черные стяги, развешенные на башнях и стенах Темного замка. Траурные ленты взлетали к небу, и Ясе, застывшей у окна в своей комнате, казалось, что это птицы бьют крыльями, не в силах оторваться и полететь вслед за золотой листвой, уносимой холодным осенним ветром. Колокольный бой, ранящий душу заунывными звуками, разносился по округе, вспугивая ворон, заставляя их кружиться в воздухе и тревожно каркать.

Внизу заплакала женщина. Яся, выглянув в окно, узнала достопочтимую Зоряну, в рыданиях прижимающую ладони к лицу. На каменных плитах валялась ее метла. Советница Солоника вытирала слезы концом фартука. Только у самой старшей из ведьм – Квинтаты, глаза оставались сухими, но плотно сжатый рот и сурово сдвинутые брови говорили о том, что она тоже переживает смерть лорда и друга. Она медленно наклонилась, подняла метлу и сунула ее в руки Зоряны. Поддерживая друг друга, старшие ведьмы медленно направились в бальную залу, где накрыли поминальные столы.

Ведьма с косой оказалась самой стойкой из советниц и быстро взяла бразды правления в свои руки. Никто из знати Корр–У не решился предъявить свои права на трон. Достопочтимая Квинтата нашла письменные свидетельства, хранившиеся в библиотеке Темного замка, и обнародовала генеалогическое древо рода Торешей, неоспоримо доказывающее, что этот род – королевский.

Все ожидали возвращения Радмира, наследника лорда Тореша и нового претендента на корону Корр–У, прикидывая, сколько времени займет плавание из Дальних вод. Только Яся знала тайну рода Торешей о передаче магического дара, поэтому прислушивалась к каждому шороху, надеясь первой увидеть Радмира, выходящего из портала.

Она не пошла на ужин, не в силах видеть слезы и слушать поминальные речи. Яся легла на кровать и закрыла глаза. Как бы ни относилась она к лорду Торешу, без него ведьмы осиротели. Пусть он был властным, порой жестоким магом, но его упорство, знания и магические способности надежно защищали ведьм от враждебного мира Корр–У. Сможет ли Радмир удержать власть, дарованную ему дядей, или ведьмам опять предстоит испытать горечь гонений?

Думая о любимом, ожидая его появления, Яся не могла не беспокоиться. Каким он вернется? Что значила та единственная ночь для него?

В мысли лезло самое худшее: он маг, он король, нужна ли ему огненная ведьма, нужна ли ему Яся? А вдруг, плавая по свету, он встретил другую? Взять тот же красивый остров Гидрос. Наверняка там есть свои колдуньи, готовые завладеть сердцем красавца–мага.

И чудилось Ясе, как чужие пальцы запускаются в густую шевелюру Радмира, чужие губы в поцелуе сливаются с его нежными и искусными, чужие глаза всматриваются в глубину его глаз.

Мучаясь сомнениями, любит ее Радмир или не любит, огненная ведьма накрутила себя так, что от ревности ей хотелось вцепиться в подушку зубами. Поплакав, жалея себя несчастную и нелюбимую, Яся уснула.

Осенний холодный ветер ворвался в открытое настежь окно и заставил поежиться.

В кровати было тепло и уютно, и Ясе совсем не хотелось идти по ледяному полу к окну, которое она забыла закрыть с вечера.