Так скучают в Утопии

Он тряхнул головой. Если бы Мойя не предала его, он никогда бы не стал капитаном пиратского судна. Вероятно, сейчас преподавал бы в каком-нибудь университете. Он вдруг ощутил жуткую усталость.

— Стан, остаешься за главного. Пойду отдохну немного у себя в каюте.

Дверь отъехала перед ним в сторону. В кресле, с распущенными волосами, спала Сора. Легкий шум, с которым он вошел, разбудил девушку. Она вскочила на ноги, робко взглянула на него. Мгновение он неподвижно стоял на пороге, затем бросился вперед, протягивая к ней руки.

— Ты меня принимаешь? — прошептала она.

— Ты изменилась, Сора. Ты выглядела совершенно иначе, когда...

— Я больше не нахожусь под воздействием содры. Борнэ сделал нам «освобождающий» укол, прежде чем Гуннарсон принял нас на борт.

— И как ты себя чувствуешь?

— Одинокой, напуганной... и свободной!

— Знаешь, война вскоре, надеюсь, закончится. И я тоже буду чувствовать себя одиноким, немного напуганным и свободным. Я подумываю о том, чтобы удалиться в имение, которое у меня есть в одной очень красивой долине, там, где я родился, на Федере, нашей центральной планете. Ты согласна разделить со мной это уединение?

Она прижалась к его груди.

— А почему, по-твоему, я полетела? Я любила тебя, еще когда была... чем-то под воздействием содры. Мне жаль только детей, которых я учила...

— Ты сможешь преподавать и там, куда мы поедем, Сора! Преподавать историю планеты, которая стала гордой, которая дала своим детям всю вселенную, и которая сейчас — быть может, лишь на какое-то время — напугана и потому замкнулась в себе.

Он нежно обнял ее. Вокруг них «Отважный» вибрировал всей мощью своих механизмов, которые продвигали его в пространстве, пространстве, не созданном для человека, но тем не менее этим человеком завоеванном.

«Из-за одной женщины я встал на путь приключений, другая заканчивает это мое странствие, — подумал Рон. — Будет ли мне когда-либо его не хватать?»

Он пожал плечами. Будущее покажет. Пока же, вдыхая запах тяжелых черных волос Соры, он был счастлив.

ТОТ, КТО ВЫШЕЛ ИЗ БОЛЬШОЙ ВОДЫ

В прекрасной поэме «Вот и закончилось вино», впервые опубликованной в 1947 году,К. С. Льюис рассказывает историю последнего Атланта, который терпит кораблекрушение у берегов Европы, не имея при себе никаких других запасов, кроме небольшого флакончика вина. Пристав к берегу, увидев туземцев, встречавших его у кромки воды, он допивает вино, припоминает былое великолепие и славу Атлантиды и задается вопросом: съедят ли его или станут почитать как бога, и что из этого хуже.Но была и третья возможность...

Франсис Карсак

I

Это случилось, когда я был совсем еще юношей, едва прошедшим обряд посвящения, во время долгого путешествия, предпринятого Старым Трухом, Кхором по прозвищу Убийца Львов и еще несколькими охотниками к Большой Соленой Воде. Мы покинули пещеры в начале весны, как только растаяли снега, и земля затвердела после оттепели. Мы шли почти всю луну; у меня по сей день сохранилась кость, на которой Трух отмечал каждый день пути. Мы повстречали несколько племен, обитавших в жалких укрытиях, но при этом дружественных; племена эти говорили на языке, слегка отличном от нашего, и указали нам дорогу к Большой Соленой Воде, находившейся где-то там, на западе. Мы предприняли этот поход потому, что до ушей Труха дошли слухи, что на берегу этой воды полным-полно ракушек, подобных тем, какие люди запада находят в песках, но более разноцветных, но главным образом потому, что Труху всегда хотелось всё знать. Что касается Кхора, то львов на нашей территории становилось все меньше и меньше, и он был готов к любым приключениям. Я, в свою очередь, был тогда юн и любознателен, как, впрочем, и отправившиеся с нами Сорех-Бан, Акха-Бегун, Тхо Твердая Рука и Балак Отважный. Словом, когда Трух спросил, есть ли желающие сопровождать его в этом долгом переходе, мы почесались носами о носы наших молодых жен, взяли оружие, несколько кремнёвых пластин, инструменты для изготовления каменных орудий и двинулись в путь.