Так полон или пуст? Почему все мы – неисправимые оптимисты

Высокие ожидания относительно нового президента возникают не только в нестабильные времена. После выборов 2000 года 49 % американцев верили, что Джордж Буш станет президентом уровня выше среднего. К концу его первого срока только 25 % сказали, что он таким в самом деле был[128]. Когда Тони Блэра избрали премьер-министром Великобритании, 60 % граждан страны считали, что дела государства пошли на лад. Но к моменту выезда Блэра с Даунинг-стрит показатель довольных упал до 40 %[129]. Возможно, в предстоящие годы мы узнаем, что Обама и вправду заслуживал доверия человечества [130]. Факт, однако, состоит в том, что острая потребность людей в хороших новостях резко повышает позитивные ожидания.

Именно в трудные времена люди особенно оптимистичны. Когда нам худо, мы начинаем отчаянно искать добра, и Барак Обама обеспечил такую возможность. В своей инаугурационной речи он полностью признал, что обстоятельства требуют напряжения сил:

Совершенно ясно, что мы находимся в кризисе. Наш народ ведет войну против широкой сети насилия и ненависти. Экономика страны сильно ослаблена. <…> Потеряны дома, возросла безработица, пострадали предприятия. Медицинская помощь стоит слишком дорого, многие школы не обеспечивают должного образования, каждый день приносит новые доказательства, что наши энергетические затраты укрепляют противников Америки и угрожают здоровью планеты[131].

Однако кроме сегодняшних невзгод он описал и светлое будущее:

Впереди длинный и трудный путь. Нам может потребоваться не один год и даже не один президентский срок, но, Америка, мы его одолеем, – сегодня я, как никогда, верю в это. <…> Америка может измениться. Наш союз можно усовершенствовать. А то, чего мы уже достигли, дает надежду на то, чего можем и должны добиться в будущем[132].

Верить в мечту

Если вы были одним из миллионов жителей Земли, слушавших победную речь Обамы – по телевизору, радио, интернету или лично, – попробуйте вернуться в тот момент. Как бы вы описали свою эмоциональную реакцию? Что вы почувствовали? «В груди разливается тепло, и в горле ком» – так рассказал о своей реакции студент Калифорнийского университета в Беркли. Похоже? Ученые из Беркли назвали это переживание «эмоциональным подъемом».

Психолог Вирджинского университета Джонатан Хайдт, изучающий чувство эмоционального подъема, характеризует подобные случаи как разрушающие цинизм и порождающие надежду[133]. Ученый предполагает, что в основе моментов подъема лежит особый психологический механизм. По Хайдту, в таких эпизодах возбуждается блуждающий (вагусный) нерв, который, в свою очередь, запускает выброс окситоцина[134]. Блуждающий нерв – один из двенадцати черепно-мозговых нервов. Он идет от мозгового ствола, эволюционно древней части мозга, которая играет ключевую роль в регулировании жизненных функций. Из мозга нерв проходит через шею в грудную клетку и брюшную полость. Он передает в мозг сенсорную информацию о внутреннем состоянии организма, а от мозга доставляет сигналы практически ко всем важным органам. Хайдт предполагает, что возбуждение блуждающего нерва событиями, порождающими эмоциональный подъем, вызывает выброс окситоцина.

Вспомните последний эпизод, когда вы обнимали кого-то, держали на руках младенца, гладили собаку или занимались сексом. Во всех этих случаях в вашем организме выделялся окситоцин. Этот гормон вырабатывается в гипоталамусе (структура в стволе головного мозга, производящая нейрогормоны) и накапливается в гипофизе (он находится сразу под гипоталамусом), откуда выделяется в кровь. После выброса окситоцин разносится кровотоком, а также связывается с рецепторами в мозгу, особенно в областях, ответственных за эмоциональное и социальное поведение.

Высокий уровень окситоцина снижает нашу нерешительность в общении с людьми. Улыбка будет увереннее восприниматься как позитивный сигнал, уменьшая социальную тревожность и поддерживая «поведение приближения» (approach behavior). В одном эксперименте с нейровизуализацией добровольцам вводили окситоцин, а затем показывали портреты людей с разным выражением лица. Участники эксперимента после введения гормона лучше понимали эмоции человека на портрете. В результате у них меньше активизировалась мозжечковая миндалина (амигдала), которая обычно участвует в обработке социальных сигналов, особенно неоднозначных[135].

Снижение социальной напряженности и неуверенности вместе с расширением «поведения приближения» должны бы повысить доверие между людьми. Может ли тогда введение окситоцина повысить у человека степень доверия к посторонним? Чтобы проверить это, ученые обратились к своему излюбленному методу исследования доверия – «игре на доверие».