Так оно бывает (Юмористические рассказы и сценки)

— Сделаем. Умрем, а сделаем! Уж кому-нибудь обязательно всучим все три выезда… То есть — не всучим, а уговорим… в общем, культурно обслужим. Хозяйственники там опомниться не успеют, а уж договора ими подписаны… Вы же знаете моих орлов-распространителей!

— Потому и тревожусь, что знаю… Мне в обкоме два раза намекали, чтобы я их поунял…

— Дайте перевалить в новый год, Пал Михалыч, дайте залатать убытки и недовыполнение, а там лично я переведу всех моих разъездных кассиров на культурные методы работы. Вот вам слово! Так. Значит, тридцать первого декабря «утренников» будет три. «Обедники» на выезд берут. Переходим, значит, к вечеру… Что ж, тут тоже мне мерещится что-то порядка четырех-пяти спектаклей…

— Это как же?

— Очень просто: «Девушку с веснушками» дадим у швейников; «Стряпуху» отправим к пищевикам; «Отелло» — в дом медиков…

— А вот и не выйдет!

— Почему «не выйдет»?

— Канавцева играет стряпуху. И она же — в «Отелло» исполняет Дездемону — обе ведущие роли, не забудьте! Да!.. Она же еще и — девушка с веснушками!

— Да… верно… и все-таки что-нибудь придумать надо… Вон ведь в кино; из одногo театра возят на мотоцикле коробки с лентами в другой кинотеатр. В этом кино крутят первую часть, а подвезли вторую. А где-то пошла третья часть. И уже им везут четвертую. А первую часть — фррр! покатили на новую точку!

— Но Канавцеву надо «крутить» единовременно на трех точках: и стряпуха все время на сцене, и Дездемона тоже поминутно вылезает к публике, и эти веснушки — тоже на глазах у зрителей…

— Позвольте, позвольте, Дездемону в конце концов душат! Вот тут и надо ее перекинуть туда, где идет «Стряпуха»…

— Так душат — именно «в конце концов»: в самом последнем акте!

— Ага. Так. Так. А почему нам не начать с этого? Задушили эту венецианку сразу в первой картине, и перекидываем ее на другую площадку изображать колхозную повариху!

— Хорошо. Допустим. А кого тогда Отелло станет ревновать весь остальной спектакль? А как быть при этом с веснушками?

— А?.. Да… это, — действительно, надо продумать… Вы не помните: девушку с веснушками в каком акте душат?

— Кто ее душит?! В бодрой советской комедии, по-вашему, героиню убивают из низменных побуждений?!

— Не убивают, значит?.. Жаль-жаль… А то бы, может, удалось развести все три спектакля. Ведь эти веснушки играет еще Гущенко. Ее можно бы выдать за Дездемону или — за стряпуху Павлину…

— Как это — «выдать»? Ну, что вы говорите!

— Выдать… подменить, значит. Если нам взять напрокат хотя бы два мотоцикла с «галошами» — то есть с колясками, мы бы сумели организовать темповую перекидку на все три площадки. При условии, конечно, взаимозаменяемости актрис: здесь, допустим, играла Канавцева; начался антракт… вы следите за ходом моих мыслей?

— Ну?

— Да… И сразу же — в тот момент, как закрыли занавес, ее увозят на другой спектакль.

— Кого — «ее»?

— А героиню. Дездемону. Или стряпуху Павлину. Или эту — как ее? — ну, Дездемону с веснушками… то есть девушку с мавром… тьфу! без мавра, конечно… Ну, вы меня поняли: сразу увозим…

— Прямо в гриме?

— А что такое? Грим-то у них у всех — одинаковый: молодая героиня. Или там — инженю… Веснушки наляпать нетрудно и убрать ничего не стоит… И притом: почему Дездемона не может быть конопатой? Где это сказано? Нигде не сказано!

— А костюм?

— Что — костюм?.. Да, костюмы у них у всех трех действительно разные… Ну, и что ж? Пока будут ее везти, она переодевается. Подсадим к каждой в «галошу» мотоцикла портниху-одевальщицу…

— Вы думаете, на ходу в мотоцикле артистка сумеет переодеться? А как вы ее с портнихой разместите в «галоше»?

— Ну, не в мотоцикле: автомобиль возьмем. Та-ак. Привезли, значит, Дездемону на полевой стан колхоза… Она играет здесь…

— А тем временем там антракт кончился.

— Правильно: кончился. А мы уже везем ее обратно — в Венецию… или же прямо на ост-ров Крит, где Отелло ревнует во втором акте. Ну, может быть, немного потянули с антрактом… Вы следите?..

— Что же у вас, антракты будут величиной с целое действие плюс — время на переезды?

— А что такого? Если организовать приличный буфет… В общем, мне думается, можно устроить все так, что двух героинь хватит на три спектакля… Надо только продумать как следует. По-моему, тут — новый прогрессивный метод… ммм… метод интенсификации спектаклей… Вы следите?

— Что — я!.. Если вы попробуете на деле такую «интенсификацию», тогда уже прокурор будет следить… то есть начнет следствие.

— Вы думаете?.. Гмм… да… Пожалуй, это верно… Так что же делать?

— Я думаю, надо как-то добиться, чтобы зрители посещали наши основные спектакли. Не четыре и не пять представлений в день, а — одно. От силы два. Но чтобы ходили бы, черт их возьми! Чтобы им интересно было!

Замдиректора не слышал этих слов своего начальника. Он что-то прикидывал на счетах и писал цифры карандашом. Даже на прямое обращение замдиректора отозвался не сразу. A когда поднял голову от бумаги с цифрами, лицо его было печально и спокойно. Он сказал: