Так навсегда!

Катастрофа разразилась за два дня до торжественного дебюта. После полдника, разбирая остатки родительской посылки, среди фантиков, зачерствевших крошек и оберток от печенья я обнаружил закатившийся в уголок и там уже изрядно обмякший помидор. Непонятны остались мотивы родителей, выславших дитятке на природу указанный плодоовощ… вряд ли, конечно, они предполагали, что мы с Какафоньевым после напряженной тренировки сядем где-нибудь в лесочке, расстелем газетку, порежем хлебушка, построгаем сальца с лучком, посолим щепотью — да и под неспешный мужской разговор и упомянутый помидорчик произведем глубокий, вдумчивый разбор… но мне стало искренне жаль краснобокого. Наверняка, думаю, мамка за ним на рынок ездила, выбирала, деньги там платила. И я его, утирая руки об тренировочные вратарские штаны, съел.

Последствия необдуманного поступка не заставили себя ждать. Уже призывный горн на ужин я выслушал не в столовой, а в санчасти, лицом к, так сказать, лицу с ведерной клизмой марки «Вулкан». А еще через полчаса в палату ко мне ворвался донельзя встревоженный Сергей Иваныч…

Понять Сергей Иваныча, откровенно говоря, было несложно. Трансферное окно уже фактически захлопнулось, и где за оставшиеся сутки отыскать нового вратаря, становилось решительно непонятно. Позиция считалась надежно закрытой, селекционные усилия в ее направлении не осуществлялись, и никто в качестве «второго номера» не наигрывался. Спонтанно возникла даже безумная идея срочно заявить в качестве «пионера» вожатого «детсадовской» группы Андрея. Андрей этот и в самом деле вид имел достаточно детский, если не сказать глупый, и кабы, скажем, его прямо с утра побрить — вполне можно было бы выдать за переростка-второгодника… да только все дело портила высокохудожественная, во все Андреево плечо татуировка «ДМБ-82». А вдруг перед игрой — медосмотр? Якобы в целях трогательной заботы о здоровье юных спортсменов? От этого «Бугорка» на выезде — чего хочешь можно было ожидать. В том числе — и циничных, неприкрытых провокаций…

Утром в палату пожаловал сам начальник летнего отдыха Александр Федорович Пахомов. В накинутом на плечи халате он сидел на стуле, долго глядя то на меня, то в мою нехитрую «историю болезни». Потом тихо отдал главврачихе какие-то судьбоносные распоряжения. А уходя, потрепал по вихрам стальными пальцами — и даже произнес что-то типа «Держись, сынок… за тобой — Москва…».

Приятно, что все эти усилия (включая, конечно, и еще пару сеансов «Вулкана») не пропали даром. Спустя сутки после первого грехопадения я на дрожащих ногах снова занял свое законное место между штанг. А наутро меня отдельно ото всех накормили крепким куриным бульоном с сухарями — и выпустили обратно в люди. Полевым игрокам раздали форму с фирменной внутренне-дельской буквой «Д», погрузили в автобус — и повезли в «Бугорок»…

…Первый тайм прошел в вязкой, позиционной борьбе. Противоборствующие стороны, нащупывая слабости друг друга, быстро слились в единое газопылевое облако, которое принялось хаотично перемещаться из стороны в сторону. Оба старших физрука, с горечью осознав, что буквально со стартовым свистком все их тактические построения и планы на игру пошли прахом, синхронно соскочили с тренерских скамеек, подлетели к бровке и принялись надсадно орать, тщетно пытаясь перекрыть организованный суппорт обеих сторон: «Мальчики, в пасик, чаще в пасик играем!!! Меньше сами водимся!!! Больше на партнеров смотрим!!! И пасик, пасик, как договаривались… Кучей не бегайте, идиоты, вашу мать, ну что ж такое!!!» И так далее. Призывы эти, по большому счету, не были услышаны, и на перерыв команды так и отправились при горящих на табло 0:0. А в перерыве…

Трудно сказать, что именно произошло. Может, сказался поспешный обратный набор формы. Или предстартовое волнение. Или чрезмерная моральная накачка, легшая на старые дрожжи накачки физической. А еще — недостаток игровой практики, так как мяч до меня докатился всего раза три. А скорее всего — все факторы в совокупности. Но, как бы то ни было, первым же делом мне пришлось поспешить к Сергей Иванычу и, потянув его за рукав, страдальческим голосом спросить, не знает ли он, где у них тут в «Бугорке»…

— Что, опять??? — только и вымолвил Сергей Иваныч. — Все ж нормально было уже? Потерпеть никак не можешь?

Я решительно замотал головой. Секунды были дороги.

Дальнейшие события развивались стремительно. Выпускать на второй тайм сбитого летчика Сергей Иваныч не рискнул. В мой свитер спешно переодели одного из нападающих, может, и не самого искусного голкипера, но по крайней мере самого габаритного — а на освободившееся место в атаке из запаса спешно размялся Какафоньев. Который Какафоньев в одном из эпизодов у ворот соперника в пыли и сутолоке протолкнул в них мяч в стиле форварда Сыроежкина. Мяч в итоге оказался единственным и победным. Черная полоса «Дзержинца» была прервана, и на следующее утро герой матча (и это был не я) поднимал флаг лагеря на утренней линейке…