Так хочет Бог (СИ)

Теперь они отмечали это событие в берлинской закусочной. Вчера эксперты из антикварного дома выдали заключения на часть привезенного добра, и собратья по «приключениям» решили воздать должное злачным местам германской столицы.

Тоболь бухнул на стол литровую бутыль «Финляндии» и продолжил разговор, начатый еще два дня назад.

– Костя, Улугбек, посудите сами, – он начал загибать пальцы. – У меня две квартиры в Москве, дом на Мальорке, дача в Белоруссии. Контора, опять же, миллиона два-три только по недвижимости потянет. На кармане есть немного… Итого – под пятерик. И полное желание сменить вид деятельности… Фирмы свои я уже на жену и мать переписал, чтобы, если сгорим где, не завалить все. Но на хороший проект под два ляма выложить смогу… Он разлил спиртное по рюмкам, нацепил на вилку кусок колбасы.

– А у вас же явно хватает идей? Малышев усмехнулся.

– Сам слышал, что за все, мы от полутора до двух с половиной миллионов евро получим. Твоя четверть, остальное нам. Тут на поиски Атлантиды, если бюджетно подойти, можно решиться. Тоболь скривился.

– Да ладно вам. Я ж – от чистого сердца. Он почесал пятерней выступившую щетину, вздохнул.

– Меня же эта розница достала – сил нет. Каждый день кассу, выручку проверь, за менеджерами глаз да глаз надо… Таможня… Партнеры эти узкоглазые. Светка, жена, помогает, но чуть расслабишься, уже какой проныра пошел мимо кассы в свой карман работать или на откаты сел. Суды, налоговая, сертификация, транспорт. Где вые… обуют, никогда не знаешь. Живешь, как в пятнашки играешь – то ты, то тебя. От жизни такой выть хочется, – он задумался. – А тут снова человеком просыпаюсь, а не портмоне для печатей… Эх… Он стукнул по столу кулаком, отчего проходившая официантка подпрыгнула.

– Я же с вами пацаном снова себя почувствовал. Интересно жить стало… А то за последние годы чего только не перепробывал – пейнтбол, бассейны с саунами, рыбалка. Осенью специально арбалетов накупил, по старинке чтобы на сохатых ходить. Все мимо… Не берет! – он разлил по новой. – Тут же, как воды чистой с похмелья глотнул. Игорь ткнул пальцем в Сомохова:

– Признайся, Карлович, есть же еще какой кладик на примете? Инков там? Или Наполеона? – он нагнулся над столом, грозя обрушить солидную немецкую конструкцию. – Я б в такое дело вложился. Сомохов виновато развел руками, а Костя усмехнулся.

– Нам сейчас тоже рутины подвалит. Все это добро продать, за каждым сертификатом и заключением экспертов побегать. Тоболь отмахнулся:

– Ерунда! Прорвемся. Фашиков наймем – пускай они бегают. Малышев отодвинул снова налитую рюмку.

– Погоди ты с этим. О делах еще поговорить надо бы, – Костя достал блокнот для записей. – Ты всерьез говорил, что с покупкой оружия помочь можешь? Игорь кивнул.

– Есть у меня контактик один проверенный. Когда подарок придумать тяжело, я у него для партнеров калаши покупал. Завернешь в фольгу, бантик сверху – какой мужик устоит? Это же не мазня или эспандер – вещь!

Малышев задумался, упорно игнорируя налитую рюмку. Сомохов нервно ерзал на скамье – ученому не терпелось вернуться в номер, где пылился очередной иллюстрированный каталог Британского археологического общества. И только московский бизнесмен с лихой обреченностью накачивался доброй финской водкой, с грустью и легкой завистью посматривая на компаньонов.

4.

– Хватит! – Эргюн сказал, как отрезал. Два еще даже не вспотевших помощника тут же отложили плети. Горовой улыбнулся краешками губ.

– Лепей, хлопцы, вы б па кругу стали, да вдули бы друг дружке… Шоб, значит, не скучать. А ты, казалуп, уже зараз бяги за дамавинай.

Для верности казак добавил пару известных ругательств по-тюркски. Плеть в руках ближайшего араба взлетела вверх и тут же бессильно опустилась. Порядок здесь блюли.

Пару дней назад захваченному в плен рыцарю довели ту цель, ради которой его бережно доставили из бушующей войны в относительно спокойные земли Антиохии. Объяснял тот самый воин, который командовал караваном, – Эргюн.

Задача была не сложной. Под присмотром пятерки нукеров съездить в земли, лежащие на севере, и отправить на тот свет неугодную хозяевам Эргюна персону. Выстрелом с трех сотен метров. После этих слов араб выложил на стол перед пленником оружие.

Молча выслушавший предложение подъесаул взревел и налетел на охрану так, что дюжим стражникам, защищаясь, пришлось избить русича до потери сознания. На столе осталась лежать та самая винтовка, которая исчезла после смерти Пригодько, «штуцер», врученный молоденькому красноармейцу взамен «Суоми».

– Да уж, не самая конструктивная беседа получается, – голос шел из-за спины пленника.

Привязанный к креслу казак не мог видеть говорившего. Зато араб, руководивший допросом, заметно вспотел от волнения.

– Шо? Хозяин твой пожаловал, гад? – Тимофей изъяснялся только на своем родном наречии, старательно игнорируя попытки араба вести беседу на смеси немецкого и латыни. – Шо ж ты хвостикам не машешь, Эргю? Устань на лапки, гавнюк!