Так бывает (СИ)

А еще он понял, что не отступит, что бы она не пыталась ему доказать и сказать, потому что видел в ее глазах любовь и страсть к нему, к Диме. И ее слова, пусть она не вспомнит их завтра, но, произнесенного вслух, обратно не воротишь, так что...

Видел, и успел прочувствовать в том мимолетном поцелуе: верит она ему, просто боится.

Иначе бы не подпустила его к себе, даже в таком сильном состоянии опьянения.

А, значит, он будет наступать в самое ближайшее время.

Хватит, намучились уже!

ГЛАВА 20

- Как ты мог так поступить со мной? Опозорил меня перед всем обществом! - на этом моменте, Диме полагалось начать извиняться, - Я просто не понимаю? Она такая прекрасная девочка: умная, молодая, красивая. А ты вел себя, как бесчувственный чурбан! Ты на нее даже не смотрел! Дима! Ты меня, вообще, слушаешь?!

- Да, мама, тебя трудно не услышать, когда ты так кричишь, - он тяжело вздохнул, стараясь скрыть свое раздражение на мать. Обижать ее он никогда не хотел, но порой становилось тяжело сдерживать себя, особенно вот в такие моменты.

- Я кричу? Я еще даже не начинала! Боже, кого я воспитала?! Ты не джентльмен, ты бессовестный мужлан! Довел девочку до слез.

Диму изрядно утомил весь этот разговор. И упоминание этих самых девичьих слез,- наигранных, неправдоподобных. Девочке еще многому предстоит научиться, чтобы она могла манипулировать мужчинами, при помощи своего милого личика. Пока не хватает сноровки, но Дима был уверен, что только пока. Под руководством его матери, и остальных великосветских дам, эта пигалица научится всему, что необходимо для жизни.

Мама,- он еще разберется, как она нашла его, приехала в его новый дом, и все для того, чтобы как следует прополоскать ему мозги из-за прошедшего вечера.

Он прибыл сюда, чтобы принять стадию отделочных работ, а рабочие с дизайнерами начали уже обставлять все, как он хотел. И еще сюда же должен скоро приехать Кирилл и «заценить» будущее семейное гнездышко.

- Мама, мы живем в двадцать первом веке, в России, а не в колониальной Америке! И прекрати меня воспитывать. Я тебя просил не знакомить меня с дочерями собственных «подруг». Мне это не интересно. Все эти уловки «милых» девушек срабатывают на молодых парнях, а мне нужна жена. Моя!

- Что значит, не интересно? Это как понимать? Ты мой сын, ты еще можешь жениться, родить детей. Ты, после...этой...ты сам не свой, я волнуюсь, - женщина не стеснялась в выражении своих эмоций, и ее мимика была красноречивей всяких нелицеприятных слов.

- Можешь не беспокоиться, я женюсь! - язвительно протянул он, глядя в упор на мать, - И у «этой» есть имя, мама. Мою женщину зовут Татьяна, думаю давно пора смириться с моим выбором и прекратить весь этот великосветский балаган.

- Это не балаган. Наша семья занимает определенное положение в обществе. Что люди подумают о тебе, когда ты на женщин даже не смотришь? Сейчас такие нравы, милый, что люди уже ничему не удивляются, и в Европе, возможно, отнеслись бы с понимаем, но не здесь. Тебя неправильно поймут...

Мать делала вид, что просто не слышит, о чём он ей говорит, и о ком. С возрастом она стала очень заносчивой, но не перестала быть его матерью, Дима это понимал, но принять такую позицию не мог.

- Я не смотрю на них потому, что моей женщины в тот момент не было рядом со мной.

- Прекрати! Прекрати ее так называть! Вы в разводе, мой дорогой, она уехала. Бросила тебя! - специально выделила последнюю фразу, пытаясь его задеть.

- И правильно сделала, что бросила! Я свой урок усвоил так же, как и она свой. А развод... Как развелись, так и поженимся.

Дима понимал, что выбрал неправильный тон для такого разговора, но мать его основательно вывела из себя, вчерашним вечером, и решила продолжить сегодняшним утром.

Из-за всех этих «светских» сватовских ужинов, он не успел толком поиздеваться над Таней. Он даже позвонить ей не успел. Сначала работа, потом ездил на объекты, а потом его слезно умоляла мать составить ей компанию на званом вечере.

На самом деле, эта девушка была, и в самом деле прелестна. Но годилась ему в дочери, потому что была ровесницей Кирилла.

Дима смиренно вытерпел весь вечер возле матери, а потом уехал домой отсыпаться. Только перебросился парой слов с Кириллом по дороге. Выяснил, что Таня полдня провела на работе, а потом в гостинице в кровати, в обнимку с аспирином и графином холодной водички.

И вот утро. Оно должно было стать прекрасным, поднять настроение.

Но мама... Он любил ее, любил, как сын любит свою маму, но с возрастом она стала еще более зацикленной на всех этих «светских» раутах, ужинах, обедах, и мнении ее «подруг», таких же, как она сама. И, что самое интересное, никого из них не интересовал бизнес, наличие любовниц у собственных мужей. Они жили другими категориями и постоянно мерялись величиной своего влияния в обществе. Занимались благотворительностью, устраивали светские рауты, выставки, вечера театралов и всякую подобную чушь.