Так было…(Тайны войны-2)

Но, вопреки всему, положение в Сталинграде оставалось неизменным. Русские дьявольски сопротивлялись. Так прошло еще два месяца. 19 ноября встревоженный Цейтцлер позвонил Гитлеру. Гитлер еще спал, и начальник штаба не решился его разбудить. Передал адъютанту:

— Как только фюрер проснется, сообщите ему, что сегодня утром русские начали наступление против Донского фронта третьей румынской армии. Это к западу от Сталинграда. Передайте, что мы приняли соответствующие контрмеры. Армейские резервы и танковый корпус генерала Гейма подняты по тревоге. Они готовы вступить в действие.

Вечером Цейтцлер лично явился к Гитлеру для доклада.

— Положение осложнилось, мой фюрер, — возможно спокойнее сказал он. — В первой половине дня противник повел наступление и против четвертой румынской армии — южней Сталинграда… Более точных сведений пока нет.

— А что происходит с третьей румынской армией?

— Картина неясная. Русские совершили два глубоких прорыва. На корпус Гейма возложена задача ликвидировать прорыв. Надеюсь, это удастся сделать. — Цейтцлер старался смягчить доклад.

Гитлер пока не принимал всерьез русского наступления. Он сказал:

— У Гейма две танковые дивизии, — разве этого не достаточно?

— Несомненно, мой фюрер, — согласился фон Цейтцлер. — Кроме того, у Гейма есть румынская дивизия. Правда, она еще не была в бою. Осложняет положение густой туман, опустившийся в районе боевых действий. Действия нашей авиации затруднены. И еще одно — румынские части разбросаны на широком участке фронта. Нам нужно внимательно следить за наступающей группировкой русских южнее города.

— Смотрите, чтобы там ничего не случилось. Предупредите Гейма. Я не спущу ему, если…

Цейтцлер представил себе узкое, худое лицо Фердинанда Гейма, его голубые навыкате глаза, как у застарелого диабетика. Вот кому он не завидует. Русские войска прорвались через его участок фронта. В случае провала на Гейма повалятся все шишки. Цейтцлер понимал, какие серьезные последствия может иметь контрнаступление русских. Но он по-прежнему опасался высказывать свои опасения Гитлеру. Только намекнул:

— Я уже принял меры, мой фюрер. Возможно, русские хотят соединить свои ударные клинья. Вот так, — Цейтцлер показал на карте.

— Ну, это просто смешно делать такие предположения. Давайте подождем до завтра…

Через три дня Цейтцлер доложил, что наступающие русские группировки соединились западнее Сталинграда и войска армии фон Паулюса окружены. В районе Калача русские за два дня продвинулись на сорок миль. Положение было угрожающим… Гитлер поспешил из Мюнхена в главную ставку в Вольфшанце. Генерала Гейма он приказал сместить, посадить в тюрьму и отдать под суд.

Еще через два дня начальник штаба снова докладывал фюреру обстановку. Он больше не скрывал своей тревоги. К югу от Сталинграда немецкие войска за неделю потеряли около семидесяти тысяч пленными. Потеряны тысяча танков и пятьсот самолетов. Русские вводят большие силы в оба прорыва. Они заметно усиливают нажим в западном направлении. Возникает вопрос, как быть с армией Паулюса: остаться ли ей в Сталинграде или прорываться на запад? Паулюс просит предоставить ему свободу действий.

— Я тоже не вижу иного выхода, мой фюрер, — заключил Цейтцлер свое сообщение.

— Никогда! — Гитлер заметался по кабинету. — Шестая армия останется в Сталинграде! Я никогда не откажусь от удара по Волге. Это основная артерия русской стратегии. Вы повторяете, Курт Цейтцлер, предложение Гальдера. Вы знаете, почему он ушел в отставку. Так больше не говорите об этом… Я не дам, не позволю миру стать свидетелем такого позора, чтобы Германия потерпела поражение именно у Сталинграда!.. У Сталинграда… Нет, мы должны удержать город во что бы то ни стало! Разве могли русские что-нибудь сделать с Демьянским котлом?

Но события под Сталинградом развивались неотвратимо. Попытки прорваться извне к окруженной армии Паулюса не увенчались успехом. А Гитлер в непостижимом упрямстве продолжал считать Сталинград большевистским талисманом, которым надо во что бы то ни стало овладеть, чтобы добиться победы в России. Генерал Паулюс, начавший подготовку к прорыву, вскоре отменил свой приказ. Из Берлина по радио пришла шифрограмма — армии оставаться в осаде. Двести двадцать танков, сосредоточенных в западной части котла, снова отвели к Сталинграду.

Геринг тоже не выполнил своего обещания. Авиация не смогла обеспечить по воздуху снабжение окруженной трехсоттысячной армии. Заверения рейхсмаршала оказались пустым бахвальством.

В середине декабря начальник штаба сдержанно доложил Гитлеру — очередная попытка прорвать блокаду извне не удалась. Контрнаступление танковой армии Гота провалилось. Половина танков даже не дошла до места своего назначения. Фон Цейтцлер снова рекомендовал дать приказ Паулюсу пробиваться навстречу генералу Готу.

Гитлер спросил о положении на Кавказе.