Так было суждено

«Арр, как меня бесит такое отношение!» — кипятилась Юля. Девушка тоже настолько глубоко ушла в себя, что не смотрела по сторонам и врезалась во что-то большое, прямоугольное и… живое.

— Ептить-колотить… — побелевшими губами произнесла кареглазая, желая в данный момент быть где-нибудь в Сибири, пить "русский водка" и танцевать с медведями.

Девушка врезалась в девушку. Необычную, на Юлин привередливый взгляд, девушку. Очень необычную и странную девушку. Вам знакомо описание некоторых парней, которое состоит из одного слова: шкаф? Так вот тут был точно такой же случай, только вместо великана-парня, была великанша-девушка. Когда она решила повернуться и посмотреть, кто осмелился врезаться ей в спину, Юле на миг показалось, что сходит лавина, поворачивается гора на сто восемьдесят градусов, взрывается атомная бомба и лихо скачет смерть прямо в её сторону.

Первый день в школе. Часть 2

Девушка врезалась в девушку. Необычную, на Юлин привередливый взгляд, девушку. Очень необычную и странную девушку. Вам знакомо описание некоторых парней, которое состоит из одного слова: шкаф? Так вот тут был точно такой же случай, только вместо великана-парня, была великанша-девушка. Когда она решила повернуться и посмотреть, кто осмелился врезаться ей в спину, Юле на миг показалось, что сходит лавина, поворачивается гора на сто восемьдесят градусов, взрывается атомная бомба и лихо скачет смерть прямо в её сторону.

На девушке были всего лишь джинсы, кеды и чёрная безразмерная майка — безразмерная потому, что в ней могло поместиться несколько Юль, Марин, Ян, Ань, Инн и несколько жителей села Куклюевка. Русые волосы были забраны в хвост. Серые глаза смотрели на кареглазую так, словно готовы были вот-вот спалить её на месте. Буравя взглядом Юлю, девушка-гора медленно положила руку на плечо уже готовой отдать концы Юли.

— Осторожно, — низкий голос, сравнимый с монотонным бормотанием медведя, стал финальной точкой. Юля рухнула в обморок.

Марина, словно n-ным местом чувствуя, что чего-то не хватает, а не хватало чьих-то язвительных комментариев, устало вздохнула с видом «боже, за что мне всё это?» и, повернувшись, наблюдала следующую картину. Юля явно была в отключке, о чём свидетельствовало полное отсутствие какой-либо мысли на лице. Аккуратно держа на руке — да-да, именно на руке — кареглазую, девушка-гора бережно хлопала Юлю по лицу в надежде, что она очнётся. Понятие «бережно» подразумевало, конечно, не удары ладонью по лицу, но зато во всё вкладывалась душа, что стократ компенсировало возможные синяки.

Спустя пары-тройки ласковых прикосновений ладони девушки-горы к щеке, Юля очнулась.

— Я умерла и очутилась в раю? — взгляд девушки наконец-то пал на ту, которая, собственно говоря, и пробудила её.

На лице девушки-горы за всё это время не отразилось ни одной эмоции. Лицо оставалось всё таким же хмурым и угрюмым, словно какая-то надоедливая мысль грызла бедную голову девушки и не давала сосредоточиться на всём остальном. Когда Юля всё-таки очнулась, девушка-гора улыбнулась. Чуть-чуть. Но этого, однако, хватило, чтобы Юля повторно упала в обморок.

— Привет, Марина, — произнесла девушка-гора. — Твоё? — кивок на бездыханное тело, желейной массой свисающее с руки девушки.

— Привет. Да уж, моё… — сомнительно взглянув на Юлю, произнесла светловолосая.

Чтобы удостовериться, жива Юля или нет, Марина ткнула в девушку пальцем. Куда был произведён тычок, никто не видел, но зато после него Юля подскочила на несколько метров в воздух и, злобно озираясь по сторонам, скалила зубы в надежде отыскать тот палец, который посмел до неё дотронуться, и откусить его.

— Охренела, Мандарина?! Ты куда тычешь?

— Куда надо, туда и…

— Я пойду. Прошу прощения, — низкий голос прозвучал совсем рядом с ухом Юли.

— Д-да ничего… Это Вы простите… — совесть и инстинкт самосохранения попросту кричал о том, что говорить «ты» небезопасно и скажется на здоровье.

***

— Значит так! — шлёпнув указкой, которая тотчас же разлетелась в щепки, по учительскому столу, рявкнула Надежда Викторовна. — У нас новенькая, все поняли?!

Молодой учительнице было около двадцати шести лет, но, несмотря на свой юный для такой профессии возраст, норов у Надежды Викторовны был ого-го какой! Короткие белые волосы, чуть закрученные, а оттого и волнистые, голубые пронзительные глаза-сапфиры, небольшой рост и очень симпатичное лицо — казалось, все пункты только и делали, что указывали на милого ангелочка, однако не тут-то было. Эта девушка могла не только коня на скаку остановить и в горящую избу войти, она могла спасти планету, при этом одной ногой печатать на станке, другой — дубасить провинившегося ученика или ученицу, в одной руке держать гамбургер… а другой, ну, спасать планету.

Юля, увидев, кто является её классной руководительницей, нервно сглотнула и, смирившись со своей жестокой судьбой, которая показывала девушке язык и язвительно улыбалась, снимая штаны и демонстрируя свой голый зад, ступила в класс.