Тайный сообщник

«Это рыбаки перекликаются», – подумал мистер Маркем и огляделся. И тут его ожидало страшное потрясение: хотя именно в этот миг на луну набежало облако, в наступившей темноте он различил на соседнем валуне самого себя – точное свое подобие. На миг его взору предстали лысая макушка и шапочка-гленгарри с огромным орлиным пером. Мистер Маркем отпрянул, оступился – и начал соскальзывать на песок между валунами. Падение его не страшило, поскольку до песка было всего несколько футов; все мысли мистера Маркема вертелись вокруг его собственного двойника, который, впрочем, уже исчез. Он решил, что проще всего добраться до твердой земли, если просто спрыгнуть. Все это заняло не более секунды, однако мозг работает быстро, и едва мистер Маркем изготовился к прыжку, как заметил, что песок под ним, казавшийся мраморно-твердым, отчего-то всколыхнулся и подернулся рябью. От внезапного ужаса колени у него ослабели, и он самым жалким образом съехал с валуна, ободрав голые ноги. Башмаки его коснулись песка – и погрузились в него, словно в воду, и, лишь увязнув по колено, мистер Маркем сообразил, что это зыбучие пески. Он судорожно вцепился в валун, чтобы не утонуть: к счастью, там был удобный выступ, ухватившись за который он застыл в мрачном отчаянии. Мистер Маркем попытался было кричать, но у него перехватило дыхание; однако, собравшись с силами, он все же испустил громкий вопль. И снова закричал – и звук собственного голоса словно вселял в него отвагу, поскольку хватка его, как ни странно, не слабела довольно долго, хотя удерживал его на валуне исключительно слепой ужас. Но вскоре пальцы мистера Маркема начали разжиматься, и тогда – о радость! – на его крики ответил сиплый голос откуда-то сверху.

– Ну, слава богу, вроде я не опоздал! – И на вершину валуна выбрался какой-то рыбак в огромных, до бедра, сапогах. Миг – и он понял всю опасность положения мистера Маркема и ободряюще воскликнул: «Держись, старина, я сейчас!» – пошарил и нашел выступ, в который можно было уверенно упереться ногой. Затем, ухватившись за камень сильной рукой, он наклонился, крепко взял мистера Маркема за запястье и крикнул:

– Держись за меня, старина! Держись за меня другой рукой!

Потом поднатужился как следует – и тащил, и налегал, пока мало-помалу не выволок мистера Маркема из алчной пасти зыбучих песков и не водворил благополучно на валун. Не дав ему толком отдышаться, он снова налег и, не отпуская мистера Маркема ни на миг, стащил его на слежавшийся песок по другую сторону валуна, а там уж вывел несчастного, все еще дрожавшего после пережитой страшной опасности, далеко на берег. И только там заговорил:

– Ох ты, ох ты! Насилу поспел. Если бы я не заметил тебя, дурака, да не пустился бежать, как только тебя увидел, ты бы уже по брюхо увяз, чтоб мне пусто было! Вилли Бигри думал, ты привидение какое, а Том Макфейл клялся, что ты просто гоблин, навроде жабы; да только я им говорю – не-е, это просто тот дурачок-англичанин без царя в голове, который будто из музея восковых фигур сбежал! Я сразу решил, что ты как-то диковинно себя ведешь, по-глупому, точно не в себе, а потом сообразил: ты ж не знаешь про зыбучие пески! Кричал, чтобы предупредить тебя, а потом понял, что надо тебя вытаскивать, и прибежал. Слава богу, поспел, а уж совсем ты от тщеславия умом поехал или только наполовину – не знаю! – И при этих словах он набожно обнажил голову.

Мистер Маркем был глубоко тронут и благодарен ему за спасение от лютой смерти, но ощутил укол обиды при очередном упреке в тщеславии, и это поколебало его кротость. Он уже хотел сердито возразить, но тут его охватил священный ужас – он вспомнил предостережение того полоумного письмоносца: «Встреться с самим собою лицом к лицу – и покайся, покуда не поглотили тебя зыбучие пески!»

Тут он вспомнил и про своего двойника, и как сразу после этого он едва не ушел с головой в смертоносный зыбун. И после долгого молчания проронил:

– Мой добрый друг, я обязан вам жизнью!

Суровый рыболов ответил со всем благочестием:

– Не-е! Не-е! Все в руках Божиих, но, как по мне, я только рад быть смиренным орудием милости Его.

– Но вы же позволите мне отблагодарить вас? – спросил мистер Маркем, схватив огромные ручищи своего избавителя и сжав их. – Сейчас мое сердце слишком переполнено, а нервы слишком потрясены, чтобы найти нужные слова, но поверьте мне – я вам очень, очень благодарен!

Было ясно, что бедняга глубоко тронут – по щекам у него текли слезы.

Рыбак ответил – с неловкой, но искренней учтивостью:

– Да, сэр! Поблагодарите меня – если это будет на пользу вашему бедному сердцу. Сдается мне, на вашем месте меня тоже потянуло бы на благодарности. Но, сэр, как по мне – так благодарности мне и ни к чему. Я и сам так рад, так рад!