Читаем Тайный сообщник полностью

Тайный сообщник

Тема двойничества в литературе возникала ещё в фольклоре и мифологии (например, в «Старшей Эдде»). Авторы вводят двойников в произведения для различных целей: исследование идентичности, символизация внутреннего конфликта, критика и саморефлексия, создание напряжения и интриги. Образ двойника получил популярность в эпоху романтизма. В этом сборнике представлены как популярные рассказы – «Тайный сообщник» Дж. Конрада, – так и малоизвестные рассказы Г. Джеймса, Дж. К. Бангза, У. Дж. Уинтла, Э. Блэквуда, Дж. Конрада, Ф. М. Кроуфорда, Э. Дж. Бульвер-Литтона, Б. Стокера. Раздвоение личности, страшные истории близнецов; внезапная встреча с человеком, один в один похожим, который преследует главного героя, доводит до ужасного финала, – такие вариации сюжета о доппельгангере читатель найдёт на страницах данной книги.Рассказы «Частная жизнь», «Ужас близнецов» и «Западня» публикуются в новом переводе.

Брэм Стокер , Джастин Уинтл , Джон Бэнгз , Эдвард Джордж Бульвер-Литтон , Элджернон Генри Блэквуд

Зарубежная классическая проза / Классическая проза ХIX века / Классическая проза ХX века18+

Тайный сообщник(сборник рассказов зарубежных писателей)

Все права защищены. Книга или любая ее часть не может быть скопирована, воспроизведена в электронной или механической форме, в виде фотокопии, записи в память ЭВМ, репродукции или каким-либо иным способом, а также использована в любой информационной системе без получения разрешения от издателя. Копирование, воспроизведение и иное использование книги или ее части без согласия издателя является незаконным и влечет за собой уголовную, административную и гражданскую ответственность.

Эдвард Джордж Бульвер-Литтон1803–1873Монос и даймонос<emphasis>Легенда</emphasis>

По рождению я англичанин, но мои ранние годы прошли за границей, в стране более северной. Ни братьев, ни сестер у меня не было; моя мать умерла, когда я еще лежал в колыбели; и единственного близкого человека, наставника и товарища детских игр я обрел в моем отце. Он был младшим сыном в родовитом и старинном семействе; что принудило его оставить родину и друзей, отринуть всякое общество и поселиться на скале – само по себе отдельная повесть, не имеющая никакого отношения к моей.

Господь свидетель, я убежден, что рассказ, который я поведу, в достаточной мере привлечет ваше внимание, поэтому нет нужды излагать еще чью-либо историю, чтобы предварительно прояснить его мелкие подробности или придать больше занимательности его удивительнейшим событиям. Я сказал, что мой отец жил на скале, ибо вся окружающая местность – пустынная, холодная, голая, унылая – казалась одной сплошной скалой: чахлые деревца, пожухлые травы; пещеры, сквозь которые, клубясь и завывая в своем блаженном стремлении, бежал темный и бурный поток, никогда не видевший ни звезд, ни солнца, разве что мельком, сквозь редкие и страшные разломы в нависших над ним каменных громадах; нескончаемые утесы, покрытые вечными снегами и населенные хищными птицами, чьи разноголосые крики были самой приличествующей музыкой для этих небес, слишком холодных и угрюмых, чтобы облака могли равномерно устлать их тусклое, серое, бесприютное пространство; все это составляло приметы той страны, где влачилась весна моей жизни. Климат, который в более благоприятных областях **** разнообразит девять месяцев зимы тремя месяцами лета, резко наступающего и столь же внезапно сменяемого новой зимой, казалось, всегда оставался одинаковым в том милом и ласковом краю, где находился мой дом. Лишь на краткое время снег в долинах таял, ручьи вздувались, и синюшные, уродливого и неестественного вида растения, подобно горькой усмешке, показывались тут и там на бескрайних скалах; но именно этими признаками смены времен года и ограничивалось лето в пору моего детства. Мой отец питал склонность к наукам – естественным наукам, а обо всем прочем имел понятие весьма посредственное; все свои знания он передал мне; а довершила мое образование Природа, дикая и суровая, преподав моей душе безмолвные, но глубоко запавшие уроки. Она научила мои ноги совершать прыжки, а руки – наносить удары; она вдохнула жизнь в мои страсти и сообщила мрачность моему нраву; она научила меня тянуться к ней, даже в ее самых грубых и непривлекательных проявлениях, а всего прочего – мужской дружбы, милых женских улыбок и звонких детских голосов, всех привязанностей, надежд, общественных взаимодействий и иных составляющих человеческого существования – сторониться, словно мучений и бедствий. Даже на этих суровых скалах, под этим неприветливым небом я обладал сокровищем, которое неведомо пресыщенному городскому вкусу или тем, кто ищет наслаждений среди благоуханного воздуха, в стране роз! Что это было за сокровище? Оно имело несметное множество разновидностей и приятных оттенков – но лишь одно название. Что это было за сокровище? Уединение!

Читаем Тайный сообщник полностью

Тайный сообщник

Похожие книги

Все жанры