Тайные силы: Интернациональный шпионаж и борьба с ним во время мировой войны и в настоящее время

Пропаганда, вызвавшая такое положение и изображавшая немцев еще до войны варварами, была тяжко виновата перед своим же народом. Вплоть до Реймса и Шалона можно было найти целые деревни, покинутые своими коренными обитателями и густо населенные семьями из пограничных местностей. Так как область Реймса и Шалона стала впоследствии местом боев, то, можно легко представить себе судьбу этих семей, которая становится еще более трогательной, если сравнить ее с тем, что было бы им суждено, если бы они остались на своих родных местах, лежавших далеко позади боевого фронта.

Подобное же несчастие навлекла довоенная пропаганда на бельгийский народ. Она вызывала ненависть и планомерно толкала население на службу войне.

Этой бесцеремонностью по отношению к собственному населению отличалась пропаганда и в дальнейшем. Население [164] возбуждали всяческими средствами. Делали это не только через посредство сбрасываемых летучек, но и через посланцев и прокламациями из Голландии, через печатание и распространение в оккупированных областях так называемых ложных газет. Создававшееся таким путем настроение являлось в то же время лучшей питательной средой для шпионажа. Были обнаружены многочисленные тайные типографии, скрытые самым тщательным образом. Типографии эти занимались попутно изготовлением фальшивых командировочных и отпускных свидетельств для германских солдат; с помощью этих свидетельств пытались склонять солдат к дезертирству и им его облегчить.

Ложные газеты поддерживали честь своего названия. Во время величайших побед германского оружия в них сообщалось о тяжелых поражениях немцев. О русских, давно уже отброшенных за границу, все еще сообщалось, что они движутся на Берлин. С населения пропаганда эта переносилась на пленных, которые распространяли ее, в свою очередь, по лагерям для военнопленных в Германии. Действие ее было необычайно упорным. Так, например, работавших близ Меца русских военнопленных, слышавших канонаду с французского фронта, невозможно было убедить в том, что они находятся уже почти на французской земле. Они оставались уверенными в том, что находятся вблизи Берлина и что гром орудий свидетельствует о наступлении французов. Многие немцы пытались разъяснить населению истинное положение дел на фронтах. Внешне им отвечали на это почтительным изумлением и доверием. В действительности, однако, удалось установить, что этой своей разъяснительной деятельностью относительно военного положения многие немцы бессознательно содействовали шпионажу.

Для отпора пропаганде среди населения оккупированных областей была создана «Газета Арденн». В ней сотрудничали благоразумные французы и ее читали в оккупированных областях широкие круги населения. Французские сотрудники ее были после войны приговорены к тяжелым наказаниям и даже [165] смертной казни за оказание услуг неприятелю.

Если бы существовала германская пропаганда, подобная неприятельской, то она должна была бы отказаться от мысли получить какую бы то ни было поддержку в рядах противника. Неприятельские народы, включая и интернациональную социал-демократию, сохраняли национальный фронт.

Так, например, среди обезвреженных в Бельгии органов неприятельской разведки находилось значительное число руководителей социалистического движения. Бельгийский социал-демократический депутат от крупного рабочего центра Шарлеруа, работавший во время войны в Флиссингене, писал руководителю бельгийской разведки: «Я считаю необходимым выразить всем моим сотрудникам благодарность Генерального штаба. Я весьма доволен их работой и благодарю вас за ценное содействие, которое вы оказываете, таким образом, освобождению отечества».

В 1915 году было сообщено, что один из вождей социалистического движения во Франции был захвачен в плен в качестве капрала. На запрос с нашей стороны он заявил о своей готовности отправиться во Францию и действовать там в пользу окончания войны. Для проверки его заявления была затребована в Берлине присылка сведущего лица, знакомого с французской социал-демократией. Прибыл депутат Зюдекум и после подробной беседы установил, что сообщения француза о его политическом положении правдивы и что можно допустить, что он свои планы проведет в жизнь. Француз был проинструктирован, переодет в штатское платье, осведомлен о пути через Германию, о положении в ней, препровожден до Базеля и там отпущен. Не успел он прибыть во Францию, как все французские газеты вновь зашумели об этой немецкой попытке разрушить единство французского народа и его волю к борьбе. Сам этот французский социалист принимал, насмехаясь, участие в осуждении глупых немцев. Депутата Зюдекума ругали «социалистом кайзера», в Германии же он был принужден, за свою патриотическую деятельность скрыться под одежду защитного цвета. [166]

В то время как через Францию отправлялись на театр военных действии воздушным путем шпионы, и велась пропаганда среди собственного населения и среди германских войск через Голландию, то же самое проделывалось в Бельгии и сухопутным путем.