Тайны тысячелетий

Неприятности, сводящие на нет усилия испанцев, продолжались. В 1625 году пропали Франсиско де ла Лус и вся его команда, выполнявшая задачу постановки буев на местах кораблекрушений. Но теперь появился человек, частично искупивший провал Гаспара де Варгаса: некий Франсиско Нуньес Мелиан, служивший на Кубе королевским казначеем по религиозным приношениям. Как и Мел Фишер, Мелиан был изобретателен, настойчив и к тому же азартный игрок.

Мелиан заключил с королем Филиппом IV контракт на спасательные работы; он и корона получат третью часть находок каждый, а расходы по спасению будут оплачены из оставшейся трети. Его отчеты об этих расходах — выцветшие и потраченные насекомыми за три с половиной столетия — дали нам первый ключ к настоящему местонахождению погибших судов.

Мелиан изобрел секретное приспособление для спасательных работ. По его словам, с помощью этого приспособления «человек мог бы обнаруживать скрытые вещи… это нечто, прежде невиданное… вдобавок к тому, что я первый изобретатель такого нового и замечательного устройства, оно требует неисчислимых денег, чтобы довести его до совершенства и успешно реализовать результаты этих рассуждений…»

Его устройство представляло собой шестисотвосьмидесятифунтовый бронзовый колокол, оборудованный сиденьем и окнами, который Мелиан отлил в Гаване. Он был устроен, одновременно как поисковый транспорт и ныряльная станция.

Мелиан приплыл к отмелям в мае 1626 года и приступил к работе. Колокол медленно перетаскивали под водой, пока человек внутри осматривал песчаное дно. 6 июня раб-ныряльщик Хуан Баньон поднялся на поверхность с серебряным слитком с «Санта-Маргариты» и получил свободу. Затем испанцы быстро нашли триста пятьдесят серебряных слитков и тысячи монет, несколько бронзовых пушек и много медных изделий.

В течение четырех с лишним последующих лет Мелиан отправлял экспедиции к отмелям в самую разную погоду. Его люди отбили три нападения голландских рейдеров; они утихомирили ярость индейцев с Флорида-Кис, подкупив их ножами и сахаром после того, как те сожгли их лагерь на Маркесас.

Мелиан был вознагражден за свою работу, получив должность губернатора Венесуэлы. Между тем спасение груза «Санта-Маргариты» и поиски «Аточи» продолжались. После смерти Мелиана в 1644 году эти усилия пошли, однако, на убыль. Испанский рапорт 1688 года отмечает, что к этому времени «Нуэстра Сеньора де Аточа» числилась среди пропавших. Ее огромные сокровища все еще лежали около обширной отмели к западу от Маркесас-Кис или под ней.

Желая преодолеть трудности, помешавшие Гаспару де Варгусу и расстроившие планы Франсиско Мелиана, Мел Фишер пришел к выводу: он должен построить большие и лучшие «почтовые ящики». С этой целью он приобрел два мощных буксира с Миссисипи с огромными гребными винтами; Фишер отдал один из них, названный «Северным ветром», под команду своему старшему сыну, Дирку, и предложил второму сыну, Киму, быть капитаном другого буксира, «Южный ветер».

…Когда в мае 1973 года наступила прекрасная для поисков погода, «Южный ветер» и «Виргалона» приступили к работе. Водолазы пошли по следу их находок к юго-востоку от места обнаружения якоря галеона и подняли много серебряных монет, обросшие ракушками мушкеты, сабли и свинцовые пушечные ядра. Они также нашли каменные пушечные ядра и массу красителя индиго. В течение нескольких недель один из членов команды щеголял в майке, выкрашенной в модный ярко-голубой цвет индиго XVII века.

В последнюю неделю мая 1973 года ручеек монет, поступавший из-под песка, неожиданно превратился в поток. Вот что пишет водолаз Джон Брендон: «Мы нашли тридцать монет за один день. На второй — двести пятьдесят. В следующий рабочий день, в воскресенье, 20 мая, мы достали тысячу пятьсот». Вскоре были обнаружены еще тысячи в драгоценном «кармане», который водолазы окрестили «Испанским банком».

Вскоре после этого я сидел на палубе галеона-музея с Блефом Мак-Хейли, советником по информационным связям, спасателем сокровищ и вообще мастером на все руки, и государственным хранителем Курситом Петерсоном, сортируя и упаковывая серебряные монеты. Наше изумление возросло, когда мы исследовали гербы и даты на монетах — здесь был широкий торговый диапазон Испании XVII века: монеты в 4 и 8 реалов, отчеканенные на монетных дворах Потоси, Мехико и Лимы за время правления трех испанских королей. Мы с удивлением уставились на одну из монет: этого просто не может быть! Восемь реалов с буквами «NRG», означающими Нуэво Рейно де Гранада, современную Колумбию. Ни одной монеты этого периода, отчеканенной на этом монетном дворе, не было до сих пор известно; эти экземпляры были бесценны.

Я сидел, зачарованный видом монет. Они лежали передо мной, как напоминание о жизни и смерти, — гибели надежд, состояний и жизней и упадке империи; они говорили о когда-то процветавшей торговле, снова ожившей в блеске старого серебра.