Тайны «Фрау Марии». Мнимый барон Рефицюль

Она резко повернулась и бросилась к выходу. Вихрем влетела в женский туалет, пересекла общее помещение, вбежала в кабинку и заперла дверцу. В ней вдруг проснулось дремавшее глубоко внутри животное начало и стало диктовать свои условия. Порыв сладострастия невиданной силы обрушился на Анну. Словно в той картине был запечатан вулкан чувств, которые выдерживались веками, бродили, как вино в бутылке с сургучовой пробкой, и вот теперь они вырвались наружу, захватив женщину врасплох. Она закрыла глаза, закусила губу до боли, чтобы не застонать, и прислушалась к себе, ощущая, как всепоглощающая первобытная страсть буквально пожирает ее изнутри. Вскоре сознание перестало фиксировать окружающее, исчезли ощущения меры, времени и контроля над собой. Страсть, брызнувшая из картины Буше, словно вирус, поразила ее организм. Анна прижалась спиной к стене кабинки, часто задышала, извиваясь и содрогаясь всем телом. Вырвавшийся стон перешел в короткий сдавленный крик, оборвавший действие яда вожделения, достигшее апогея. Женщина в изнеможении опустилась на пол.

В музее раздался звонок.

Такой же звонок в то же время терзал слух Рината. Продрав глаза, он хлопнул по будильнику, не попав с первого раза, и, покачиваясь, встал с кровати. Пристально осмотрел комнату, словно не узнавая собственной спальни, и, смутно вспоминая вчерашний вечер, побрел на кухню. Жены не было. На кухонном столе стояла аптекарская бутылочка, а под ней лежал лист бумаги – записка. Ринат, морщась, прочитал:

…

«Раствори меня в стакане воды и выпей. Целую. Алька Зельцер».

– Оч-чень ос… остроумно, – пробормотал он заикаясь. Но когда последовал указанию и выпил шипучий напиток – полегчало.

Вернувшись в комнату, Ринат обратил внимание на другую записку, приколотую кнопкой к книжной полке:

…

«Как проснешься, милый, и если будешь в состоянии, приезжай за мной в Эрмитаж. Заходи через служебный вход. Оттуда поедем на встречу с риелтором. Захвати паспорт. Буду рада, если твоя головная боль станет препятствием к дальнейшему употреблению алкоголя в таком количестве, как вчера. Твоя любимая Анна».

– Чего я не видел в Эрмитаже? С утра… с похмелья… – возмутился Ринат вслух. Он помотал головой, потянулся и прокомментировал: – А голова-то не болит! Значит, пить можно!

Вскоре Ринат вышел из подъезда, накинув на голову капюшон, наполовину скрывший опухшее лицо. Машины жены у дома не было. Придется ехать в Эрмитаж… Он сел за руль своего внедорожника, посмотрел на мобильник, но передумал: «Чего без толку ей звонить? Захочет – сама проявится… А вчера это просто какой-то улет был. Кому рассказать про покойника в кровати – сочтут законченным психом».

Пока джип Рината катил по Невскому проспекту, держа направление на Адмиралтейский шпиль, Анна, пошатываясь, выбралась на лестничную клетку служебного хода Эрмитажа, отошла подальше от проходной и нервно набрала номер телефона. Ответила женщина.

– Лина, это я, Аня… Что у меня с голосом? Знаешь, не только с голосом. Поэтому и звоню. У тебя есть секунда?.. Спасибо, Лина. Вопрос странный, но мне нужно знать ответ специалиста. Скажи, пожалуйста, может ли вдруг… неожиданно… у человека… ну, у женщины… поменяться половая ориентация? Представляешь, есть одна картина… Нет. Не кинокартина, а настоящая картина, написанная художником. Там нарисована голая девушка. Я только взглянула на нее, и это вызвало у меня – ты не поверишь – самый настоящий оргазм! Такие случаи известны в медицинской практике?

Последовала пауза. Психолог Лина, подруга Томилиной, пыталась что-то ей объяснить.

– Конечно, я успокоюсь и заеду как-нибудь, – вздохнула Анна. – Мне что, теперь лесбиянкой становиться?.. Нет! Не пойду я туда еще раз! Боюсь… Должен заехать Ринат, и мы отсюда сваливаем… Ты уверена? Вместе с ним?.. Показать ему картину?!.. Считаешь?.. В Эрмитаже я по делу. Консультируюсь по одной истории. Хотела встретиться с Пиатровским, но сама отменила. Если дело выгорит, будет просто взрыв ядерной бомбы! Все мысли об этом… Слушай, а ведь эта картина напрямую связана с той историей… Нет, по телефону не могу… Да не схожу я с ума, Лин! Наоборот, пытаюсь во всем трезво разобраться… Ладно, всего хорошего, подруга. Обнимаю. На связи!

Ринат запарковал джип у Зимнего дворца и вошел в служебный подъезд. Скучавший там вахтер тотчас подобрался и внимательно уставился на него.

– Я к гражданке Томилиной. Она должна… – начал Ринат.

– Проходите, – расслабился страж. – Вас ждут в восемнадцатом зале. На втором этаже.

– Ого, вы, значит, тоже ее знаете?

Вахтер кивнул.

– Кто бы сомневался! – хмыкнул Ринат. – Послушайте, сюда из городского архива подвезут скоро папку с документами. Для Томилиной. Пусть папка у вас полежит, а на выходе мы ее заберем, ладно?

Вахтер снова кивнул.

Ринат поднялся по лестнице, миновал несколько помещений, составивших анфиладу. В восемнадцатом зале на музейной скамеечке сидела Анна. Судя по нервным движениям ее рук, она очень волновалась и была не в своей тарелке – хорошо зная жену, Ринат сразу это определил. Он подошел к ней и встал напротив.