Таинственный цилиндр

Во вторник, второго октября, в половине двенадцатого ночи из холла небольшого отеля на Пятьдесят третьей улице вышел высокий мужчина. Он быстро зашагал к Центральному парку. На нем были мягкая черная шляпа и черное пальто, воротник которого он поднял — ночью похолодало. Дойдя до Пятьдесят девятой улицы, он свернул на восток и продолжал свой путь по направлению к Пятой авеню по обочине безлюдной проезжей дороги. У входа в парк с Пятой авеню, сразу за небольшой круглой площадью, он ненадолго остановился в тени одной из больших бетонных колонн и прислонился к ней спиной. Когда он прикуривал сигарету, огонек спички осветил его лицо — лицо человека пожилого, сплошь изрезанное морщинами. Над верхней губой красовались пышные седые усы. Из-под шляпы выглядывали седые волосы.

Спичка потухла.

Человек постоял, прислонившись к колонне, держа руки в карманах и пуская дым кольцами. Не будь темноты, внимательный наблюдатель заметил бы, что пальцы его слегка подрагивают. Он беспокойно переминался с ноги на ногу.

Когда сигарета была докурена, он щелчком отбросил ее и поглядел на свои часы. Было без десяти двенадцать. Он недовольно ругнулся и зашагал в парк.

Фонари светили здесь слабее, чем на улице. Мужчина остановился, как будто в раздумье, огляделся по сторонам, подошел к первой скамье и тяжело опустился на нее. Он напоминал человека, который очень устал за день и теперь намерен провести несколько минут в тишине и полумраке парка, чтобы отдохнуть.

Мало-помалу голова его поникла. Тело расслабилось. Казалось, мужчина задремал.

Прошло несколько минут. Никто не прошел по аллее. С Пятой авеню доносился шум машин. На круглой площади у входа в парк с равными интервалами свистел в свой свисток полицейский-регулировщик. Холодный ветерок пошевеливал кроны деревьев. Где-то в темноте парка засмеялась девушка — далеко и негромко, но слышно было на удивление хорошо. Прошло еще несколько минут. Человек, казалось, крепко спал.

Но когда колокол церкви неподалеку стал отбивать полночь, он поднял голову, посидел еще несколько мгновений, а затем решительно встал. Но пошел не к выходу, а дальше в парк. Глаза его внимательно смотрели по сторонам. Лицо было почти совсем скрыто низко надвинутой шляпой и поднятым воротником. По всей видимости, он считал скамьи на аллее, двигаясь степенно и не спеша. Вторая. Третья. Четвертая. Пятая. Он остановился, увидев вдалеке на скамье темную фигуру.

Мужчина постоял недолго и двинулся дальше. Шестая скамейка. Седьмая. Он ничуть не замедлил шага.

Восьмая. Девятая. Десятая. Лишь около нее он повернулся и пошел обратно. Походка его стала тверже и решительнее. Он быстро приближался к седьмой скамье. На полпути остановился, замер, и вдруг, как будто решившись, двинулся к скамье, на которой смутно виднелась фигура человека, и сел на нее. Тот, кто сидел на скамье, что-то проворчал; и отодвинулся подальше.

Некоторое время они сидели в молчании. Человек в черном достал из кармана пальто пачку сигарет. Он закурил и еще некоторое время подержал горящую спичку, незаметно разглядывая в ее неверном свете человека, спокойно сидевшего рядом. Но за то краткое время, пока она горела, ему удалось разглядеть совсем немного — человек, сидевший на скамье рядом, точно так надвинул на глаза шляпу и поднял воротник, как и он сам.

Человек в черном, видимо, сделал выбор. Он наклонился к соседу по скамье, коснулся его колена и жарким шепотом сказал единственное слово:

— Бумаги!

Человек, которому это было сказано, тут же вышел из оцепенения. Он немного отклонился в сторону, поглядел на пришельца, что-то довольно буркнул себе под нос. Настороженно отодвинулся от человека в черном и сунул в карман пальто правую руку. Его сосед по скамье, весь в напряжении, с горящими глазами, так и подался вперед. Когда рука вновь появилась из кармана, в ней что-то было крепко сжато. Но не бумаги.

Человек, сидевший рядом с пришельцем, повел себя странно. Он вдруг вскочил со скамьи и сделал два быстрых шага назад, вытянув правую руку в сторону пришельца. В свете далекого фонаря можно было разглядеть, что именно он держал в руке — револьвер.

Человек в черном закричал и тоже вскочил на ноги по-кошачьи легко. Его рука скользнула в карман пальто. Не обращая внимания на оружие, направленное ему прямо в грудь, он бросился на своего противника.

Но тут вдруг столь тихая и мирная картина ночного парка разом преобразилась. Райское место превратилось в сущий ад — со всех сторон раздались крики и шум. Из кустов позади скамьи выскочило сразу несколько вооруженных людей. Еще одна группа в тот же миг появилась из кустов на противоположной стороне аллеи. От входа в парк и из его глубины бежали полицейские в форме с оружием наготове.