Таинственный посох

– Наоборот, это я сам хотел отобрать у него всё и завладеть нашим общим бизнесом. Он только опередил меня, очевидно узнав от кого-то об этом… И тогда не я, а он ехал бы сейчас убивать меня! Так что Лешка, если разобраться, не так уж не прав!

Потрясенный этим открытием, Виктор во все глаза уставился на священника, и тот, ласково улыбнувшись, сказал:

– Вот и прости его…

– Да уж и так простил! – махнул рукой Виктор.

И тут ему вдруг почудилось, что в храме вновь великое множество обнимающихся друг с другом людей… Как и тогда, в детстве… необычайно радостно и светло, жарко пылают свечи… звучит громкое и торжественное пение… слышится – только почему-то этого, сельского батюшки возглас «Христос Воскресе!»

и в ответ тысячеустное: «Воистину Воскресе!»

«Что это?..» – не понял Виктор. Вытер тыльной стороной ладони глаза. И сразу всё стало ясно. Свеча была одна. В храме пусто и гулко. Причиной всему были единственная горящая перед аналоем свеча и слезы. Из-за них и создалась вся эта радужная картина.

Голос же священника на самом деле вопрошал:

– Теперь ты хочешь, чтобы Господь простил и тебя?

И он отвечал:

– Да.

Словно дождавшись этого, священник с облегчением вздохнул.

Попросив Виктора немного подождать его, он совсем не по-старчески быстрым шагом снова пошел в алтарь. И вскоре вернулся. Действительно – Виктор даже глазам поначалу не поверил – в красной епитрахили и таких же красных поручах. Держа в руках не документы на машину, а Евангелие и Крест.

Священник положил их на аналой. Знаком руки подозвал к себе Виктора, прочитал несколько, как показалось тому с непривычки, бесконечно длинных молитв. Затем, велев наклонить голову, покрыл ее епитрахилью и строго сказал:

– А теперь кайся!

– Как это? – растерянно подал голос из-под епитрахили Виктор.

И услышал где-то высоко-высоко над собою:

– Повтори, но только не мне, а Самому Христу всё то, о чем ты говорил, то есть в чем согрешил и теперь искренне раскаиваешься, желая не повторять всего этого вновь. Только вкратце, самую суть. Например: обманывал, воровал, убивал, блудил…

5

Виктор вышел из храма не меньше чем через час. Весь взъерошенный, мокрый.

Священник остался в храме, опять обещав вскоре выйти. Хотя Виктор больше и не торопил его.

Машина священника теперь ему была не нужна. Обещанные деньги и даже больше, пройдя к сумочке, он и без нее передаст храму…

Можно, конечно, было бы съездить к Лешке, но с перепугу тот может его не понять. Еще и стрельбу откроет…

Ну, а милиция нагонит – тоже не беда. Быстрей привезет к прокурору. А он ведь живой человек, с которым можно всегда договориться. Были бы деньги.

А они, к счастью, пока еще есть. Так что не так всё и страшно.

«А впрочем, нет, – зябко передернул плечами Виктор, – страшно!»

После всего, что он сейчас испытал, даже ему, как он всегда считал, бесстрашному, страшно было снова влезать в прежние грехи. Опять возвращаться к прошлому! Пусть уж всё будет как будет!

Виктор поднял глаза к небу, улыбнулся. И внезапно почувствовал, что вся тяжесть, которая мучила, не давая покоя ни днем ни ночью, больше не давит на него. Она исчезла. Будто ее и не было!

На душе стало так легко, как бывает разве что в раннем детстве.