Таинственное излучение

Драться с ними они не могли. Во–первых, не было Марса. Во–вторых, драться в воздухе, не умея самим летать, было чистым безумием. И, в–третьих, зачем рисковать при наличии такого быстроходного корабля, как у них? Не получится проскочить в одном месте, проскочат в другом. Не удастся днем, смогут вечером. Время не подгоняло. Главное, заметить вовремя врага.

И проклятые бестии не подвели их ожиданий! То, что они вовремя заметили их, это было хорошо. А вот то, что за такое время они никуда не делись, это было не очень приятно. Но пока не опасно.

— Разворачивай шхуну на 180 градусов! — лихо скомандовала Аза.

Слаженный экипаж быстро выполнил команду. Над долиной места было много и горы не мешали. С одной стороны крылья перестали двигаться, а с другой заработали в два раза чаще. Махокрыл плавно стал делать разворот, при этом по инерции все еще двигаясь вперед.

Поворот у них получался плавный, зато птицы налетали быстро. И когда они закончили разворот, передняя была уже в нескольких метрах от них, выставив когти и намереваясь вцепиться во что ни попало.

Вот когда им по–настоящему пригодилась шпага Жвачкина. Вреда особого птице она не причинила, но и к корзине не пропустила. Та попыталась зайти сбоку, но Жвачкина не зря столько критиковали за неумелое фехтование. Чуть–чуть и он подучился. И опять оказался в нужное время в нужном месте.

Пока Жвачкин оборонялся, остальные дружно налегали на весла и педали, пытаясь быстрее выйти из долины. Это надо было сделать до того, как их нагонит основная масса роботов–убийц. К счастью, теперь они летели по ветру и их скорость значительно возросла. Стая приближалась, но еще быстрее приближалась граница безопасной зоны. Они должны были успеть.

Однако еще в прошлый раз было заметно умение птиц самообучаться и быстро менять тактику. Так Случилось и на этот раз. Передовой орел, видя, что основная стая не успевает, перестал атаковать корзину и Жвачкина.

Он принял просто–таки гениальное решение для робота. Неразумное животное так не могло поступить. Собака, схватив человека за ногу или штанину, ни за что не хочет ее отпустить. Даже если ее бьют, а у человека незащищены другие части тела. Можно вспомнить и известный факт из корриды, когда бык вместо тореадора упорно атакует красную тряпку.

Так вот, орел поступил совсем иначе. Он поднялся повыше над корзиной, где его не могла достать шпага, и спокойненько, словно соломинку, перекусил своим стальным клювом толстый канат подвески корзины к блину.

Все бы ничего, если бы только этим он и ограничился. Но он тут же перекусил второй канат. Корзина дернулась и один ее край заметно накренился вниз. Канатов было всего шесть! Достаточно было перерезать четыре из них и пассажирская корзина вместо горизонтального приняла бы вертикальное положение. Со всеми вытекающими отсюда следствиями.

С третьим канатом орел расправился как и с предыдущими. Что с того, если блин достигнет границы, но без пассажиров. А она была близко. Видя это, остальные птицы перестали их преследовать. Но этот вреднюга решил их доконать.

Вот и четвертый канат оказался у него в клюве. Еще секунда и…

…«Эх, прощай, моя любимая», — успел подумать Жвачкин и запустил своей шпагой в настырную птицу. Та с противным криком отпрянула в сторону. В ту же секунду махокрыл пересек невидимую черту, остановившую преследователя.

— фу–ты, черт, — с облегчением вздохнула Аза, цепляясь, чтобы не упасть в перекосившейся корзине, за один из трех оставшихся канатов. — Марсика бы сюда! Но и ты, Жвачкин, сегодня был не плох!

— Какие–то неправильные роботы, — оценил их поведение Жвачкин. — Нападать на человека, это подумать только!

Но в душе он был доволен их поведением, так как благодаря этому ему удалось отличиться.

Аза потянулась к рычагу горелки. Но ничего не вышло. Корзина на трех оставшихся канатах перекосилась и достать до рычага стало невозможно. Попутный ветер, благодаря которому они только и спаслись от железных хищников, теперь работал против них, унося их все дальше и дальше от места назначения.

— Пуфика бы сюда, с его длинными руками, — опять мечтательно протянула Аза.

— Пуфика хорошо и Марсика хорошо, и коровку, и еще чего–нибудь, — недовольно проворчал Дормидонт. — Надо обходиться теми, кто есть. Мечтать будешь на земле.

Пришлось строить пирамиду. Два робота стали внизу, держась за борта корзины. Альфу, как самому легкому из них, досталась роль верхового. С помощью Азы он забрался к ним на плечи. Балансируя в болтающейся корзине, Альф смог дотянуться до горелки и выключил ее. Блин пошел на посадку, которая этот раз оказалась не столь мягкой.

— Что нам остается? — Дормидонт задумчиво рассматривал поврежденный махокрыл. Работа по ремонту была небольшой — связать разорванные концы. — Остается только одно, если мы не хотим наткнуться на этих птичек в другом месте. Ночной перелет через горы. Это, конечно, опасно, но для меня лично предпочтительно.

Мнений других не было. Повторной встречи никто не жаждал. Таким образом принималось предложение Дормидонта.