Таинственное излучение

К этому времени начали почему–то выходить из строя целые системы контроля и отдельные роботы. Тогда Па предложил всем срочно укрыться поглубже под землю, пока окончательно не отказали системы передвижения и управления. Но ни он, ни кто другой не могли предугадать, каким будет излучение через день, два, месяц!

Перемещение людей в Убежище произвели в течение одного дня. Ведь их было и так почти что ничего. Подключили все имеющиеся системы защиты, контроля и дублирования.

Сами Па и Ма собирались оставаться в подводной лаборатории, чтобы иметь возможность следить за приборами и при необходимости выходить на поверхность, не подвергая других опасности. Впрочем, Ма там находилась неотлучно.

Тут Па и совершил роковую ошибку, за которую постоянно клял себя все то время, что они находились в подводной ловушке. Только защелкнув дверь за последним из людей и включив аварийную систему защиты Убежища, он вдруг с ужасом вспомнил, что занимаясь двумя делами сразу, излучением и спасением людей, совершенно забыл о своем сыне, об Альфе.

Все дети с матерями были переведены в Убежище в первую очередь. А он поручил Ма следить за приборами в лаборатории, тем самым взяв на себя заботу о сыне. И забыл! Забыл! Забыл! Как он мог такое забыть?!

На его счастье, добравшись до дома, он застал Альфа в полном порядке. И срочно поспешил обратно. Но было поздно! Система блокировки двери не поддавалась. Или она испортилась, или ее отключили изнутри. Связь тоже не работала. Сколько им еще оставалось? Час или день?

С собой брать Альфа он не мог. Именно из– за большого риска они отделились от остальных людей в лаборатории. И тогда он вспомнил об одной странности при измерении напряжения потока излучения на Земле. В одном месте кривая показаний самописца на какой–то сантиметр прервалась и дальше возобновилась на прежнем уровне. Тогда он подумал, что это был сбой прибора. А может… Может спасение?

Вот так Альф вместе со Жвачкиным очутился в Синих горах. В ущелье Трех скал. Все время с тех пор Па считал, что погубил сына. Конечно, тогда он не мог знать, что слой воды спасет их самих. Да и то только потому, что наверх они не выходили.

Не смогли выйти. Ни он, ни Ма, которая должна была прилететь за Альфом и попытаться отвезти его в другое убежище. Где–то спутник связи отключил контрольное управление и сработавший защитный экран перекрыл выход из станции.

А теперь получалось, что тогда он спас Альфа единственно возможным способом. Почему это произошло, он не знал и сейчас. Это пока не важно. Важно, что тот жив. Да еще чудесным образом выручил их.

— Ну вот, я вам все и рассказал, — радостно и печально закончил Па.

Радостно — так как у них все было хорошо. Печально — именно из–за того, что хорошо было только у них,

— Теперь ваша очередь рассказывать. Только подробнее.

Вот тут Па и Ма узнали о еще более странных событиях. Их спас маленький сын — это было удивительно. Но того самого, оказывается, спасли роботы — это уже была чистая фантастика. Ставшая здесь реальностью.

Слушая подробный рассказ Азы с Дормидонтом — Альф из благодарности предоставил им первым такое право — а затем и самого Альфа, только тут Па и Ма посмотрели на роботов другими глазами. Не как на слуг и помощников, а как на друзей и соратников — так, как к ним давно относился сам Альф.

— Значит нас теперь восемь, — удовлетворенно произнес Па, незаметно для себя вписывая роботов и себя в одну компанию. — Это очень, очень хорошо. И как это Аза догадалась выйти на связь через звуковой вызов браслета? Ведь мы давно их не одеваем.

Аза была довольна, что ее похвалили.

— Да что я, — не захотела выделяться она. — Мы все вместе. Без Буля с Пуфиком не смогли бы исследовать подводное пространство, без Дормидонта — долететь сюда, без Альфа — отыскать координаты лаборатории. Ну, а Жвачкин, хотя некоторые и осуждают его поведение, как ни крути, первый вышел на правильный след.

Всем очень понравилась рассудительная речь Азы. Даже Дормидонт не попытался ее прервать и рассказать все по–своему.

Зато Ма, похоже, ничего не слушала. Она только обнимала своего сыночка и радостно улыбалась.

Тут в Дормидонте, который не был столь сентиментальным, как Ма или Альф, вновь заговорил дух исследователя.

— А не скажите ли вы нам, — с солидной интонацией заправского ученого обратился он к Па, — почему в телеграфных сообщениях Морзе были какие–то ошибки и лишние коды?

Они с Па углубились в технику телеграфных сообщений. В этом сугубо техническом разговоре для нас интересным может быть лишь то, почему все буквы обозначались пятью значками, а перед буквой «Ч» всегда стояли еще два символа, в том числе буква «Р»?

Оказывается, дело здесь довольно хитрое. Которое, к слову, часто применяется в технике. Ведь чем больше символов надо закодировать, тем больше разрядов надо для их изображения.