Тайная жизнь Лизы

Поезд летел на запад, а я изучала свое отражение в темном стекле окна напротив. Оттуда на меня смотрела девушка с гладко зачесанными волосами и мягкими чертами лица. Я едва могла поверить, что это безмятежное лицо в обрамлении сложной укладки прически принадлежит мне, но, когда я коснулась золотой цепочки на шее (еще одно одолжение Мэри, которая твердо верила в силу маленьких, но шикарных аксессуаров), отражение сделало то же самое. Я не могла оторвать от себя глаз по дороге от станции Грин-парк до Глостер-роуд, словно боялась, что потеряю самообладание, если перестану на себя смотреть. Но на Глостер-роуд вошел турист в «стетсоне», сел напротив и заслонил мое отражение.

Все шло хорошо, пока мы не подъехали к Ханслоу, и тогда, видимо, в аэропорту объявили тревогу, – это означало, что поезд будет стоять между станциями, пока ее не отменят. Я старалась не впадать в панику, хотя резерв времени, выделенный на экстренный макияж и прихорашивание в туалете аэропорта, понемногу таял. Лондонцы настолько привыкли к сигналам тревоги, что их больше волнует не то, что их могут разнести на куски террористы, а опоздание на работу или запоздавшие указания. Через двадцать минут поезд тронулся, медленно приближаясь к терминалам аэропорта Хитроу. Приехав в аэропорт, я сразу же побежала в зал прибытия и обнаружила, что самолет ожидается только через полтора часа.

В тот момент, когда самолет Брайана должен был приземляться, у меня так забурлило в животе, что я испугалась, как бы меня не стошнило, когда он выйдет из таможни, поэтому я пять минут пыталась вызвать рвоту, – только чтобы не пачкать изумительный костюм, в который он будет одет. Я ничего не ела в этот день. И живот мой стал меньше после этой ирригации… Или не стал?

Но потом информация о прибытии появилась на доске сообщений, и я побежала занимать место у барьера, где родственники и друзья собирались встречать пассажиров рейса 607. Охранник, стоявший у стойки иммиграционной службы, сказал, что до появления первого пассажира пройдет еще не меньше двадцати минут. Еще двадцать минут. Казалось, все сговорились, чтобы заставить меня ждать, ждать, ждать. Нервничала я ужасно. В желудке урчало. Ладони вспотели. Неожиданно мне захотелось удрать.

Вдруг он меня не узнает, волновалась я. А вдруг я его не узнаю? Может, надо было на всякий случай сделать табличку с его именем? Все это проносилось в моей голове, пока я смотрела на пустой дверной проем иммиграционной службы. Наконец после многочисленных бейсболок, вызывавших у меня напрасный прилив волнения, сменявшийся разочарованием, вышел Брайан, толкая перед собой тележку.

Он щурился от яркого света, словно провел год в подземелье. Все вокруг меня расплылось. Я видела только его. Гул в зале прибытия в моем сознании превратился в смутный фон для романтических фанфар, более подходящих к этому торжественному моменту. Брайан бесконечно долго искал меня в толпе, начав с другого конца барьера, пока я кричала ему: «Брайан! Я здесь!» На меня уже обратили внимание двое парней, до того как Брайан увидел меня и стал пробираться к барьеру, где я стояла, волнуясь так, что подгибались ноги.

Я была уверена, что потеряю сознание. Если бы на меня не напирала сзади толпа встречающих рейс с паломниками из Мекки, то я бы точно грохнулась в обморок. Но они удерживали меня, прижав к барьеру, когда Брайан взял мою руку и, склонившись над хлипким поручнем, крепко поцеловал меня в губы.

Вдруг показалось, что он никуда не уезжал. У него был тот же запах. У него был тот же вкус. Он был таким же. Я с опаской качнулась назад.

– Брайан, – прошептала я.

Он взял меня за руки и просто посмотрел на меня через разделявший нас барьер. Он смотрел в мои глаза молча, но его взгляд говорил все. Он был рад видеть меня, так же как и я. Это было в его взгляде. Мое сердце взвилось под потолок зала прибытия и в экстазе просвистело над нашими головами.

– Рейс немного задержался, – были его первые слова. Первые слова, которые он сказал мне через шесть лет.

– Я готова была ждать тебя вечность, – заверила я его.

– К счастью, этого не случилось, – ответил он, передавая мне сумку и перепрыгивая через барьер, вместо того чтобы обойти его, как все. – Мне бы не хотелось, чтобы ты тут сидела всю ночь. Мы можем где-нибудь выпить кофе, прежде чем сесть в метро?

– Мы поедем ко мне не на метро, – ответила я. – Иди за мной. – Я подхватила его под руку и потащила к выходу, готовясь начать первый этап операции «Потрясти воображение Брайана».