Тайна тринадцати апостолов

Начиная с какого-то места, капли стали так малы, что их вообще нельзя было разглядеть невооруженным взглядом — так что Старыгину пришлось достать лупу, которую он купил в небольшом магазинчике на набережной.

При помощи этой лупы он сумел разглядеть последние капли, упавшие на каминную доску под латинской надписью:

«Consultor homini tempus utilissimus».

— «Время — самый полезный советчик человеку», — машинально перевел Старыгин латинское изречение.

— И что говорит вам этот советчик? — осведомилась Ленская.

— Он говорит, что нам нужно найти это место. То, где написан портрет адмирала.

— И вы знаете, что это за место?

— Представьте себе — знаю! Это — так называемый малый кабинет во дворце Ка Фоскари. Сейчас в этом дворце размещается венецианский университет.

— Ну, так поедем туда!

Старыгин оглянулся на Ленскую. Глаза ее горели, движения были быстры и уверенны, волосы едва не стояли дыбом.

От нее исходила такая энергия, что оставалось удивляться, как эту женщину могли принимать за унылую болезненную особу.

— У вас есть машина? — спросила Ленская, быстро шагая к выходу из музея.

Она не оглядывалась на Старыгина, уверенная, что он следует за ней.

— Машина? — переспросил Дмитрий. — В Венеции нельзя пользоваться машинами. Да они здесь и бесполезны — узкие мостики, еще более узкие улочки, бесчисленные каналы…

— Ах, ну да! Я и забыла… как же мы туда доберемся?

— Единственным возможным путем — на вапаретто!

И действительно, уже через полчаса они сошли с речного трамвайчика на пристани, которая так и называлась — «Ка Фоскари».

Вместе с ними на берег сошли десятка полтора молодых парней и девушек — наверняка студенты университета. Вслед за ними Старыгин и Ленская подошли к дворцу и вошли в него через огромные мраморные ворота.

Прямо напротив входа начиналась красивая мраморная лестница, ведущая на второй, парадный, этаж. По сторонам от этой лестницы стояли две античные мраморные статуи — по-видимому, Аполлон и Диана. Возле статуи Дианы парень с густыми рыжими кудрями делал селфи.

Поднявшись по этой лестнице, Старыгин обратился к скромно одетой женщине средних лет:

— Не подскажете ли, где находится так называемый малый кабинет?

— А, так вам нужна синьора Джулия… идите по этому коридору направо, ее дверь — третья от лестницы, рядом с библиотекой.

Старыгин с Ленской прошли к нужной двери, толкнули ее и вошли внутрь.

Они переглянулись: это была та самая комната, которую Тинторетто изобразил на портрете адмирала Морозини.

В глубине комнаты, рядом с камином, за массивным письменным столом черного дерева, сидела полная темноволосая женщина лет пятидесяти.

Точнее, она не сидела, а стояла, гладя по волосам плачущую девушку.

— Не переживай, София! — говорила эта дама ласковым материнским голосом. — Я поговорю с профессором Джильи, он позволит тебе пересдать… не волнуйся, тебе в твоем положении это вредно!

Девушка еще раз всхлипнула, вытерла глаза и нос бумажным платком и проговорила гнусавым после слез голосом:

— Спасибо, синьора Джулия! Вы мне как мать родная…

Девушка вышла, синьора Джулия обратилась к новым посетителям:

— Я чем-то могу вам помочь?

— Не нам! — ответил Старыгин взволнованным голосом. — Вы можете помочь Диане!

— Какой Диане? — Дама наморщила лоб. — Диане Манчини с философского факультета?

— Нет, римской богине Диане, той, что стоит возле лестницы! Какой-то студент с рыжими кудрями залез на нее и делает селфи. Я боюсь, как бы он не уронил статую!

— О боже! — вскрикнула синьора Джулия, вскакивая из-за стола. — Это Паоло Скорци! Вечно с ним проблемы! Славный мальчик, но совсем неуправляемый! Боюсь, как бы синьор Бенвенути не вызвал полицию! Тогда Паоло непременно отчислят, а его бедная мать этого просто не переживет! Синьоры, вы меня подождете? — И, не дождавшись ответа, синьора Джулия вылетела из кабинета.

Старыгин переглянулся с Ленской, и они подошли к камину.

— У нас мало времени! — напомнил Дмитрий Алексеевич.

— Вот здесь были последние капли крови. — Ленская показала на каминную доску, где были выбиты римские слова:

«Consultor homini tempus utilissimus».

— «Время — самый полезный советчик человеку…» — произнес Старыгин перевод этой фразы. — Только мне этот советчик, к сожалению, ничего не подсказывает…

— Все же насколько жизнь здесь отличается от нашей! — задумчиво проговорила Ленская. — Прошло пятьсот лет, а этот кабинет остался таким же, как во времена Тинторетто, и камин на прежнем месте, и даже с надписью ничего не случилось.

— Вы правы… — кивнул Старыгин. — Но сейчас — не самый лучший момент для философских рассуждений. У нас очень мало времени. Давайте думать, что хотел сказать художник, советуя нам следовать за кровью к этой надписи.

— «Время — самый надежный советчик…» — повторила Ленская. — Не знаю… мне ничего не приходит в голову.

Старыгин внимательно разглядывал надпись на каминной полке. Потом он достал из кармана мобильный телефон, чтобы переснять ее и подумать о ней на досуге. При этом из его кармана выпал сложенный вчетверо листок.

— Что это? — спросила Ленская, поднимая листок с пола и разглаживая его.