Тайна Тюдоров

Я позвал бербера, поцокав языком, тот навострил уши. Я устроил жеребца Роберта и своего Шафрана рядом с ним, приговаривая:

– Радуйся пока. Неизвестно еще, где придется отдыхать в следующий раз.

Шафран благодарно ткнулся в меня носом.

Откуда ни возьмись появился конюх в ливрее и спросил:

– А корм им потребуется?

Я кивнул и полез в карман за монетой:

– Да, покорми их, пожалуйста, и… – Тут я умолк и в изумлении уставился на собеседника. – Ради всего святого, где ты раздобыл эту зеленую куртку? Или правильнее сказать «стащил»?

– Я ее одолжил, – довольно ухмыльнулся Перегрин. – Этих ребят со здешних конюшен подкупить ничего не стоит. Да они догола разденутся, чуть монета блеснет.

– Правда? – Я отвернулся к лошадям и понизил голос: – Ты нашел его?

Поняв намек, Перегрин сделал вид, что усердно разгребает сено на полу.

– Да. Он здесь.

Я помолчал секунду и спросил:

– Во дворце?

– Ага. Я убежал от тебя и пошел за ним в таверну. Там была привязана его лошадь. Он даже пить ничего не стал, сразу поскакал. Впереди него оказалась повозка со слугами из Уайтхолла, я успел на нее запрыгнуть. Он ехал рядом, но держался поодаль, будто брезговал. А у нас эля было навалом и песен тоже. А как прибыл сюда, так сразу направился в покои королевы. Стража даже не спросила его бумаги на въезде. Должно быть, он особа известная.

– Покои королевы? – переспросил я, нахмурившись. – Но ведь его величество не женат.

Перегрин потряс головой: в его глазах я, очевидно, был безнадежен.

– Просто так называется. Там раньше часто размещались жены старика Генриха. А угадай, кто там сейчас? Джейн Грей и ее мать герцогиня Саффолк. Думаю, этот твой приятель работает на них.

Я с трудом подавил вспышку тревоги. Так, значит, герцогиня отправила одного из своих людей следить за мной? Тогда, возможно, в эту самую минуту она выслушивает рассказ о моем вынужденном визите в дом Сесила.

– Как он выглядит? Он толстый или худой? Высокий или низкий?

– Повыше тебя, – ответил Перегрин, – но ненамного. У него такое узкое лицо, похож на хорька.

– Хорек. – Я криво улыбнулся. – Я запомню это. Ты отлично поработал, Перегрин. Прости, сейчас я не могу возместить тебе затраты на покупку куртки, но, может быть, в следующий раз?

Я взъерошил ему волосы и повернулся было, чтобы уйти, но услышал его смешок.

– Не нужны мне твои деньги. Несколько лишних монет я где угодно заработаю. Многие лорды и леди готовы платить за разные сведения. Я хочу работать на тебя. Надоело чистить конюшни. А из тебя вышел бы хороший господин.

Это заявление меня ошарашило, хотя, положа руку на сердце, удивляться было нечему. Мальчишка прилип ко мне, словно пиявка, с момента нашей встречи. В глазах Перегрина я, вероятно, был фигурой, достойной его преданности: личный оруженосец сына самого герцога, разбрасывается монетами направо и налево. Да к тому же обязанный ему спасением от опасного преследователя. Правда, тут же мне пришло в голову кое-что другое. Я улыбнулся:

– Извини, но, боюсь, я не могу себе этого позволить.

– Почему? Я много и не потребую, а у тебя, должно быть, жалованье не из скудных. Секретарь Сесил всегда хорошо платит своим людям и… эй, перестань!

Он увернулся от руки, потянувшейся к его уху. Я оглядел конюшни. Конюхи были слишком поглощены своей работой, к тому же нас почти целиком скрывали стойла. И тем не менее кто угодно мог нас подслушивать. Я подтащил Перегрина поближе.

– Я никогда не говорил тебе, кто мне платит! – прошипел я ему в ухо.

Он отшатнулся.

– Не говорил? Я… я, значит, сам подумал… – Он отчаянно кусал нижнюю губу.

Я почти видел, как его проворный ум пытается соорудить из воздуха какую-нибудь ложь.

– Тебя увели в его дом, – начал он, но тут же понял, что это звучит неубедительно.

Я продолжал невозмутимо рассматривать его. Он отвел глаза и уставился на дверцы стойла. За секунду до того, как он отвернулся, я заметил проблеск паники в его взгляде. Резким движением я ухватил его за ворот. С виду кожа да кости, он оказался сильнее, чем можно было подумать, однако я крепко держал его, и он болтался в моей руке, словно блудный щенок, возя ногами по полу.

– Полагаю, – сказал я, – пришло время сознаться, на кого ты работаешь.

– Ни на кого!

Я стиснул его покрепче и решительным жестом потянулся за кинжалом. Он заверещал тонким голосом:

– Я не могу сказать! Он угрожал убить меня, если я скажу.

Уже лучше. Я ослабил хватку и, выждав секунду, выпустил ворот. Надо отдать ему должное – Перегрин не попытался удрать.

– Я разочарован. Я-то думал, ты мне друг.

– Я друг тебе! – негодующе воскликнул он. – Кто тебе помог, забыл? Я предупредил, что за тобой слежка, и я шел за этим человеком Саффолков. И никто мне за это не платил.

– Да что ты? Возможно, память меня подводит, но, помнится, я платил тебе. Четыре раза, смею добавить.

– Все равно, я же рисковал жизнью. – Он гордо выпятил грудь. – И ради чего? Наверно, я не прав. Ты не такой хороший господин, как мне подумалось.

Я холодно улыбнулся: