Тайна пансионата «Уют»

С этой мыслью и переступил порог редакции. И почти полдня просидел за столом, набрасывая вместо радужного очерка о заштатном городишке черновик тревожного репортажа о разладе и сумятице в головах горожан в связи с внезапно наступившим в стране дефолтом.

А во второй половине дня у него состоялся крутой разговор с главным редактором. Тот ничего и слушать не хотел о подобном сочинении. Взгляд усталый, иронический. Упрекал в непонимании сложившейся в стране ситуации, в попытках очернительства. Однако в конце концов с доброй улыбкой взглянул из-под густых бровей и сказал:

— Ладно, не кипятись. Посмотрю на досуге… А тебе отдохнуть надо. Давай-ка, брат, в отпуск! Отвлекись от всей этой суеты. Договорились?

Расстроенный Глазунов тут же начеркал заявление об отпуске и молча вышел из кабинета редактора. К себе идти не хотелось, и он отправился к Губенко. Павел встретил его, как обычно, радушно:

— Привет, дорогой! Какие новости?

В его крохотной фотолаборатории, погружённой в алый полумрак, из водопроводного крана журчала вода, повсюду стояли бачки, ванночки, глянцеватели… Глазунов с трудом нашёл для себя свободное место у монтажного столика.

— Какие там новости, — раздражённо отозвался он. — Вот, в отпуск собрался.

— Что так скоро?

— Главный гонит. Отдохни, говорит, от забот и хлопот. Мой репортаж о Григорьевске зарубил.

— Какой репортаж? Мы собрались делать очерк.

— Не получается он, Паша, не получается. Ты забыл, с кого мы там снимки делали? Ни одного улыбчивого лица…

— Значит, зря старались.

Он убрал в шкафчик кассеты с плёнками, раздражённо выключил красный фонарь, поднял на окне чёрную штору. В комнатушке сразу стало светло.

Помолчали немного. Губенко снял с глянцевателя пару свежих снимков.

— Хочешь взглянуть?

Глазунов протянул руку.

На одном из снимков, тёмном и как бы смазанном, было запечатлено прильнувшее к стеклу салона автомашины какое-то привидение.

— Кто это? — недоумённо спросил Глазунов.

— Не узнаёшь? А кто нам вчера грозил кулаком?.. Да-да, тот самый малый. Жаль, что снимок не получился. И всё же, хочешь — подарю?

— Зачем он мне?

— На память. О вчерашнем происшествии… Кстати, что с той девушкой?

— Исчезла…

— Куда? Говорят, ты приютил её вчера.

— Ну и что? Утром ещё и глаза не успел продрать, как она хлопнула дверью.

— И ты с ней так ни о чём и не поговорил: кто она, откуда, что с ней случилось?

— Вчера уже была ночь на дворе…

Губенко расхохотался.

— Узнаю! Узнаю джентльмена! Ну ты даёшь! Приводишь к себе неизвестно кого и боишься рот открыть? Как же, побеспокоишь даму. Она хоть хорошенькая? Не разглядел я вчера, в потёмках-то.

— Девчонка как девчонка.

— И ты, чудак, не воспользовался случаем, не приударил за ней?

— Зачем? И без того не в себе была.

— Хорош! Так ты никогда и не женишься. «Не в себе была»… А почему? Кто за ней гнался вчера?.. Не заявить ли об этом в милицию, как думаешь?

Глазунов поднялся.

— По-моему, не следует. Что там скажем? Может, поссорилась с дружком, вот и… Лучше выйдем в коридор, покурим.

А в коридоре царила непонятная суета. Чем-то встревоженные сотрудники редакции сновали по лестницам с этажа на этаж, слышались вздохи…

Глазунов остановил одну из сотрудниц.

— Что случилось?

— А вы и не знаете? Костя Добриков погиб.

— Как погиб?!

— Попал в аварию. Ехал на заправку и врезался в грузовик.

Глазунов нервно закурил сигарету. Костя Добриков, любимец редакции, всегда и во всём безотказный, старательный, выдержанный и аккуратный, и вдруг… его уже нет. Это не укладывалось в голове.

Губенко тоже стоял хмурый.

— Не нравится мне эта история, — сказал он тихо, как только сотрудница исчезла из коридора.

— Чем не нравится? — спросил Глазунов.

— Не мог он вот так-то… Шофёр что надо.

— Позвоним в ГАИ?

— Давай.

Они прошли в небольшой кабинет Глазунова. Дежурный ГАИ сказал, что в случившемся, по всей вероятности, повинен водитель частной «Волги», допустивший неправомерный обгон «москвича» Добрикова, в результате чего и создалась аварийная ситуация. Следовавший в противоположном направлении автомобиль КрАЗ, чтобы не столкнуться с «Волгой», выехал на обледеневшую обочину, откуда его выбросило на встречную полосу к «москвичу». Добриков, по-видимому, пытался уклониться от удара, но не справился с управлением и… Водитель «Волги» с места происшествия скрылся, ведётся его розыск.

— Вот так-то, — вздохнул Глазунов, положив трубку.

— Я этому частнику рожу намылил бы, попадись он мне при встрече. Такого парня загубил! — вскипел Губенко.

— Наверное, пьяный был.

— Тем более. Хотя… не верится в это.

— Почему?

— Да из головы не выходят те, из «девятки». Не их ли работа?

— Ты с ума сошёл, Паша! С чего бы им такое?

— Вот и я думаю — с чего? Ну взяли мы Наташу, не остановились… «Девятка» и «Волга» — как-то не стыкуется. Скорее всего, и впрямь случайность.

Губенко искоса взглянул на друга.

— Ладно. Пойду, пожалуй… Хотя какая уж сегодня работа.

5

На другой день после похорон Добрикова Глазунов отправился в редакцию оформлять отпуск. И хотя погода уже наладилась, настроение у него было не отпускное. Мысли вновь и вновь возвращались к трагической гибели товарища.