Тайна дразнит разум

— Игра знатная: карты с рук и весь «крюк»![13] — Соленый сбросил третью карту: — Испытай счастье!..

Играя роль простака, агент ударил себя по карману:

— Пусто!

— Говоришь, в кармане вошь на аркане? — Пашка вытащил из мешка бутылку с белесой жидкостью: — А закусенец есть?

— Хлеб да вобла.

— Давай с икрой!

Вернувшись к своей скамейке, Леша вынул из фанерного баула пузатую воблу с куском хлеба. Он угостил Пашку, но сам отказался пить, а тем самым допустил явную ошибку. Соленый разом потерял всякий интерес к земляку в кепке и протянул бутылку партнеру по картам:

— Дерни малость!

Игра возобновилась. Все деньги, вырученные за рыбу, поозер проиграл Пашке. Последний нацелился на высокие кожаные сапоги, но вмешалась сестра рыбака: она схватила колоду карт и бросила ее за борт.

— Ты что, стерва! — взревел Пашка и замахнулся пустой бутылкой: — Вот тебе!..

Удар не получился: брат помешал Соленому, вырвал бутылку. Пашка почувствовал силенку, огрызнулся на рыбака, да тем вспышка и закончилась.

В это время кто-то крикнул:

— Встречный!

И все пассажиры уставились на белый пароход с толстой трубой. Он шел по Ловати. Сейчас будет пересадка на большой пароход. «Мелководный» прижался к берегу. Леша узнал место, где он с Ниной перетаскивал челн в озерко Копанец. Вспомнился пакет с фруктами и сластями. Его вдруг осенило. Комсомолец указал на кусты ивняка:

— А здесь шикарные груши растут!

— Брехня! — оскалился Пашка. — Тут ежевика да малина!

— Нет, и груши, и яблоки! — упрямо повторил Алеша и протянул руку: — Давай на американку! Вот сойду и нарву…

Пашка водянистыми глазами ощупал Алешины карманы и перевел взгляд на фанерный баул. Алеша понял его ход мысли:

— Я сойду с пустыми руками, а вернусь с фруктами. Струхнул?

— Бояться не в нашей натуре. — Пашка звучно вложил ладонь: — Отдашь все, что потребую!

— И ты отдашь!

Пассажиры окружили спорщиков. Кто-то из них сочувственно заметил Алеше:

— Смотри, милый, побежишь до Руссы в одних порточках!

Свидетели необычного спора засмеялись. А тем временем Леша прыгнул на берег и скрылся в кустах. Конечно, риск большой: пакет могли уничтожить водяные крысы или охотничьи собаки. В таком случае Пашка заберет отцовский костюм да еще баул прихватит. Немало неудач пережил Алеша. Но на сей раз ему повезло: пакет целехонек. За двое суток даже роса не размочила упаковку. Леша конфеты и печенье разложил по карманам, а спелые, сочные груши и яблоки бегом понес в кепке.

Двухпалубный пароход «Форель» еще ближе прижал «Мелководный» к берегу. Молодой рыбак в военной фуражке протянул Алеше руку и помог вскочить на низкую палубу.

— Угощайтесь, братцы!

Пассажиры быстро утихомирили Соленого. Напрасно тот кричал, ругался, доказывал, что здесь, на берегу, не растут груши и яблоки. Свидетели спора в один голос заявили:

— Уговор дороже денег!

Болельщики советовали победителю:

— Раздень его!

— И мешок забери!

Как только все пассажиры пересели на большой пароход, Алеша приказал Пашке вернуть деньги рыбаку и поинтересовался содержимым мешка. Соленый молча расстался с выигрышем, но мешок не хотел выпустить из рук:

— Не загуби матку! Голодает она. Лежит в больнице. Это еда для нее…

Пашка вытащил из мешка фанерный ящик с надписью: «Марии Федоровне Коньковой».

Агент рассчитывал прочитать адрес Георгия Жгловского. Он с трудом скрыл разочарование:

— А твоя фамилия?

— Павел Коньков. — Он полез в карман: — Хошь — документ покажу…

Леша вспомнил, что Пашку Конькова прозвали Соленым, и добродушно отмахнулся:

— Ну раз матери, так вези…

Пассажиры зашумели: им хотелось посмеяться над раздетым детиной. Однако Соленый на сей раз ловко вывернулся из пикового положения. Он извлек из кармана блестящую губную гармошку и поднял ее над головой:

— Германская! Из плена привез! — Он лихо провел двухрядным ребром по губам и вывел задорный запев плясовой: — Выходи, сапогом молоти!

Вышла загорелая рыбачка с платочком в руке. Образовался круг зрителей. Леша смотрел на пляску, а сам думал: «Неужели Ерш вместе с Коньковой в новгородской больнице?» Он решил в Новгороде выследить, куда Пашка понесет посылку.

— Привет тебе, Великий Новгород!

Леша поневоле залюбовался старинным городом: кремлевская стена, каменные башни, множество белоснежных храмов — все это напомнило яркую картинку из народной былины «Садко Богатый».

Здесь, на берегу Волхова, Леша впервые. Ему хочется взглянуть на памятник «Тысячелетие России». Но Пашка Соленый проголодался и, выйдя на бульвар, указал в сторону Великого торга:

— Сначала пошамаем…

«Он тут бывал», — смекнул Алеша и для отвода глаз спросил:

— А где совпартшкола, не знаешь?

Соленый уверенно повернулся налево:

— За Федоровским ручьем. На Московской. Самое большое здание. Я здесь солдатом служил. Шагай за мной, не заблудишься.

Минуя рыбные ларьки, они вышли на многолюдную площадь, где перед фасадом горсовета крутилась разноцветная карусель. От новых палаток пахло смолой. На прилавках товару мало, а зевак много. В Старой Руссе частная торговля развернулась быстрее.

Пашка купил кусок отварного мяса, пирог с черникой и, усаживаясь на скамейку, сказал спутнику: