Тайна девственницы

– Ты уверена, что это одна и та же?

– Да, я уверена, – ответила Габриэла.

– Так ты говоришь…

– Это Энрико забрал печать у Куинтона, – торжествующе произнесла она. Вполне в его духе положить на место собственной печати ту, на которую он собирался ее обменять. Словно круг замкнулся.

– Но почему тогда он не сказал тебе, что к нему вернулась печать Амбропии?

– Не уверена, что он этого не говорил. – Габриэла задумалась. – Ты же читал его последнее письмо. Бессвязное, путаное, но тем не менее чувствовалось, что писал его победитель. Тогда я не обратила на это внимания, но теперь… – Габриэла кивнула. – Да, теперь все встало на свои места.

Они вышли из кареты, когда та остановилась напротив дома Габриэлы, и Натаниэль попросил извозчика подождать. Габриэла поспешила открыть дверь – ключ легко повернулся в замке. Возможно, слишком легко. Странное чувство охватило Натаниэля, но он отмахнулся от него, решив, что это связано с пребыванием в незнакомом доме поздно ночью.

Габриэла вошла внутрь и обернулась на Натаниэля.

– Флоренс и Мириам уехали по делу, так что сейчас здесь никого нет.

Она зажгла лампу в прихожей, вошла в комнату, похожую на гостиную, и вернулась со второй лампой, с которой начала подниматься на второй этаж. Натаниэль последовал за ней, не в силах избавиться от неизвестно откуда взявшегося чувства тревоги.

После второго лестничного пролета Габриэла повернулась, провела Натаниэля по узкому коридору, в конце которого оказалась открытая дверь.

– Подержи, пожалуйста. – Она протянула ему лампу.

Натаниэль внимательно осмотрелся. Они оказались в комнате, где из мебели была только кровать и комод с зеркалом. В одном из углов стоял маленький деревянный ящик, к которому Габриэла и направилась. Она решительно откинула крышку, и та с громким стуком упала на пол. На шум темный дом отозвался звонким эхом. Натаниэль нахмурился.

– Ты ничего не слышала?

– Нет, – ответила Габриэла, внимательно рассматривая содержимое ящика.

– А вот мне кажется, что я что-то слышал, – пробормотал Натаниэль и прислушался. Возможно, это всего лишь эхо, но он все равно мог поклясться, что уловил какой-то странный звук в доме.

– Этот ящик мне прислали после того, как Энрико умер. Мы открыли его, но… – Габриэла замолчала. Несмотря на непростой характер Энрико, он оставался ее братом, и ей по-прежнему было тяжело говорить о его смерти. – Но у меня так и не нашлось времени разобраться с его содержимым.

Она глубоко вздохнула и опустилась на колени. Натаниэль старался держать лампу так, чтобы дать Габриэле как можно больше света. От лампы шел странный запах гари. Интересно, когда ею пользовались в последний раз?

Габриэла тем временем извлекала из ящика обрывки жизни Энрико Монтини. Несколько статей о моде, обмундировании, книги и тетради в твердом переплете, любопытные, но на первый взгляд не слишком важные старинные предметы, поношенная пара башмаков. Габриэла собралась уже отложить обувь в сторону, как вдруг передумала, осторожно взвесила один из башмаков в руке и взволнованно посмотрела на Ната.

– Что там? – Он опустил лампу пониже.

Габриэла запустила руку в башмак и достала оттуда замотанный в тряпки сверток. Поставила башмак на пол и начала осторожно разворачивать находку, хотя у нее отчаянно тряслись руки.

– Что-то не припоминаю, чтобы до вчерашнего дня у меня когда-нибудь тряслись руки.

– Давай сюда. – Натаниэль схватил ее за свободную руку, помог подняться, потом передал ей лампу, забрав сверток. Быстро размотал тряпки, и они увидели древнюю печать цилиндрической формы. Габриэла поднесла лампу поближе, и сокровище блеснуло каменным темно-зеленым боком.

– Мне кажется, мы нашли твою печать, – прошептал Натаниэль.

– Спасибо тебе, Натаниэль, – счастливо улыбнулась Габриэла.

– Это я должен тебя благодарить. – Он подошел к ней и нежно поцеловал ее. – Искать сокровища с тобой – самое большое удовольствие на свете.

Габриэла засмеялась – впервые с момента их первой встречи ее смех был таким счастливым и беззаботным. Натаниэль почувствовал, что от этого чудесного голоса у него теплеет на душе.

– Возьмешь себе? – Он протянул ей печать.

– Нет, пусть она останется у тебя. – Габриэла прижалась губами к его губам. – Я доверяю тебе.

Натаниэль улыбнулся, сунул сокровище в карман и забрал у нее лампу.

– Как бы мне ни хотелось здесь задержаться, думаю, нам пора идти. Нас ждет карета, к тому же уже почти утро. Тем более что теперь, когда к тебе вернулась печать, тебе необходимо срочно подготовиться к выступлению перед Контрольным комитетом. У тебя ведь не так много времени осталось.

– Я буду выступать перед комиссией? – Габриэла удивленно посмотрела на него широко открытыми глазами.

– А кто же еще?

– Об этом я не думала. Я вообще ни о чем не думала, кроме печати. Ну конечно же! – Она вздернула подбородок, и на лице ее появилась довольная улыбка. – Я буду выступать перед комиссией.

– Боюсь, все не так просто, – пробормотал Натаниэль.

– Что, прости?

– Я сказал, что, пока мы здесь, следует забрать оттиск.

– Ты не это сказал.

– В любом случае нам нужно его забрать.