Тайм-аут

– И я… – кое-как выдохнула Валерия и закрыла глаза.

– Ты самая лучшая сестра. Прости… за все, – вдруг замечая, что сестра не реагирует, Тамара прижалась сильнее и обняла ее, ощущая тяжесть в груди, искренне желая, чтобы все быстрее закончилось.

Будто со стороны она смотрела на пылающую комнату. Огонь продолжал наступать. Треск стоял такой сильный, что закладывало уши.

Тамара только тогда поняла, что не одна, когда увидела осколки стекла рядом и сильные руки. Ее поднимали, куда-то несли. Она пыталась открыть рот, чтобы сказать про сестру, но не получалось.

Капли дождя били по лицу. Девушка поворачивалась из стороны в сторону, жадно хватая воздух. Все тело болело, будто огонь бушевал внутри, а не снаружи.

Открыв глаза, Тома несколько раз моргала, пытаясь понять, что происходить. Свет окружал со всех сторон. В какой-то момент ее оглушило громкими звуками мигалок, криков, шума льющейся воды. И тут увидела Кирилла, он нес сестру к машине скорой помощи. Впервые в жизни она видела ужас в его глазах. Ярцев запрыгнул в салон и закрыл дверь. Скорая уехала, открывая вид на двор. Там у ворот она увидела мужчину. Она точно знала, что это Сотов Вадим. Он лежал на боку в луже крови. Мертвое лицо безжизненно было направлено в ее сторону. Убили.

– Ты как, малая? – голос Воронова прозвучал слишком громко.

Она кивнула, давая понять, что все хорошо. Наверное. Сейчас ей было безразлично на себя. Вглядываясь в бесконечно красивое ночное небо, Тамара прошептала:

– Пожалуйста, пусть она живет. Только пусть живет…

Сильные руки подхватили девушку, причиняя боль. Тамара выдавила улыбку и погрузилась в пустоту.

Эпилог

Спустя пять месяцев

Тамара сидела на диване, отдыхая после большой нагрузки. Она всего немного прошла, но ей казалось, что пробежала весь город. Но ничего, это только маленькое начало на костылях. Кто знает, возможно, через год она сможет ходить без них. Поправив задравшуюся бледно-розовую блузку, которая невероятно шла ей к лицу, особенно с белыми брюками, девушка посмотрела на довольную мать. Ольга Ивановна расставляла подносы с едой, с тревогой поглядывая на тарелки.

– Мама, ну ты чего так переживаешь? Мы столько наготовили, что роту можно пригласить.

– Это да. Конечно, – взгляд женщины остановился на горячих голубцах. – А вдруг Кириллу они не понравятся? Я ведь сколько живу, впервые их готовлю.

– Мама, раньше ты так не переживала, – весело заметила Тамара, качая головой.

– Это было раньше, – заметила женщина и посмотрела на часы. – Обычно они не опаздывают.

Послышались шаги. Из кухни в гостиную вошла Наталья с бокалами. Она улыбнулась Ольге Ивановне и довольно заявила:

– А у меня отличная новость!

– Какая? – воскликнула Тамара.

– Выбрала все же? – с волнением уточнила Ольга Ивановна. За то время, что Наташа жила у них, стала родной. Коновалова искренне переживала, что девочка захочет уйти, а она к ней прикипела. Да и муж был рад. Наташенька очень напоминала Леру, только посговорчивее да веселее. Но это в шутку, старшую дочь мать любила всей душой.

– Меня приняли в медицинский институт. Вот! Хочу быть хирургом и буду.

– Вот это настрой! Правильно! – с восторгом поддержала Коновалова.

– Поздравляю! Ты молодец! – воскликнула Тамара, тут же тихо добавляя: – Только ты в нейрохирурги не подавайся, нам одной категоричной и неповторимой командирши хватает.

– Я хочу быть детским хирургом, – успокоила ее Наташа, сверкая от счастья. После больницы все изменилось, не только ее жизнь, но и стремления, взгляды. Она знала, чего хочет, и стремилась к этому. Благодаря помощи своей новой семьи, которые наотрез отказались отпускать ее, она смогла поступить в институт. Теперь только учиться, чего она с нетерпением ждала. Жаль, ее мама не увидела этого момента. К сожалению, пока она лежала в больнице, у матери случился инсульт. Об этом ей не говорили, пока не начала вставать.

– Ооо… замечательно! Я, кстати, тоже устроилась на работу, – лучезарно поделилась Тамара, сверкая от счастья.

– Куда? – спросила мать, задерживая дыхание.

– В художественную школу искусств. Буду заниматься с детишками, учить их красиво рисовать и лепить. Вот.

– Ты же говорила, что это скучно? – с подозрением выдала Ольга Ивановна, принимая бокалы у Натальи и протирая их.

– Когда говорила, тогда временно мозги не работали. Что уж теперь таить. Ну не зря же я отучилась на эту профессию?! Это не может быть скучно, хотя бы потому что там веселые и самые творческие дети. В общем, только туда!

– Ну это хорошо… только, надеюсь, не оставите нас с отцом?

– Я нет. Лучше раньше встану… – скромно начала Наташа, смущаясь от своего предложения.

– Вот и правильно! – в глазах женщины сверкали огоньки счастья. Она ведь так этого боялась.

– Ну… я пока нет, – заявила Тамара, тут же реагируя на телефонный звонок, быстро скидывая, при этом кусая губы и улыбаясь.

– И кто там у нас? – поинтересовалась любопытная мама.

– Так это доктор ее, – поспешно сообщила Наташа, вспоминая, как Тамара ворковала вчера под воротами. – Он каждый вечер привозит ее домой.

– Наташа! – воскликнула Тамара.