Тайм-аут

– А еще… – Валерия сделала паузу, ощущая ком в груди. Разговор рвал душу. – Как же ты меня любишь, если позволил, чтобы мой ребенок умер? Травить меня мифепристоном, чтобы избавиться от ребенка Ярцева, это нормально для любящего мужчины?

– Что?! – на лице появилось недоумение. – Я ничего не знаю. Нет. Ты не так поняла. Я бы никогда не посмел. Мне сказали уже после того, как тебя вычистили.

– Вычистили… – повторила Лера, медленно поднимаясь с кресла. Не могла спокойно сидеть. – Удивительно, что осталась жива.

Наблюдая за подругой, Тарасов ощутил себя виноватым. Тогда он радовался, что все так сложилось замечательно для него. Не думал, каково любимой. Но подписываться на чужое преступление не собирался, своих грехов предостаточно. Мужчина стремительно плюхнулся на кушетку и нехотя признался:

– Про видео… – он рукой взъерошил темные, густые волосы. – Хорошо, я скажу. Ты права, Я его отправил Ярцеву, как и справку. Лишь это! Я не травил тебя. Никогда!

– Знаешь, а я не верю. Не верю! Кто-то близкий подсыпал мне мифепристон. Только кто-то очень близкий.

Мужчина вновь поднялся, возмущаясь словам Валерии. Как могла такое подумать про него?! Подняв указательный палец вверх, он тяжело задышал, пытаясь успокоиться, но не получалось. Это же надо…

– Я никогда, слышишь, никогда бы тебя не обижал. А поцелуй… – Тарасов замялся. – Я знал, что ты не осознаешь. Тогда на тебя было тяжело и больно смотреть, и я не смог удержаться. Ты была такая ранимая, нуждалась во мне, и я хотел тебя успокоить, а позже… от злости, что ему плевать, раз не позвонил и не приехал, отправил видео Ярцеву, ну и справку. Я знал, что он отреагирует так. Знал! Он ведь так ревновал, не подпускал к тебе. Ты бы знала, сколько раз он вечером посылал меня к черту, когда приезжал к тебе или звонил. А кто он такой, чтобы лезть в наши отношения?

– Какие отношения?! Он мой муж.

– А я больше, чем муж, больше чем друг, я ТВОЙ.

– Ты больной, а я слепая, раз так доверяла тебе. Ты разрушил мою жизнь.

– Чем? Что изменил выписку, тем, что поцеловал?! Ярцев сам отказался от тебя, стоило немного подтолкнуть.

– Раз сделал это, мог и убить моего ребенка.

– Нет! Я этого не делал. Не я! Когда все случилось, я посчитал, что это судьба. Так должно быть. Я ведь не знал. Не знал.

– И ты, хирург высшей категории, посчитал нормальным, что я травила себя опасным препаратом?

– Я… – Тарасов растерялся, – не знаю. Я не думал об этом, только о том…

– Как я прибегу к тебе со слезами, чтобы успокоил?

– Лер, ты хочешь оскорбить меня за чистую и верную любовь к тебе?

– За жестокость ко мне. Я всегда любила Ярцева, а ты… лишь мой друг. Друг, понимаешь? Не больше. Точнее, был. Ведь ты посчитал, что имеешь право все разрушить, решить за меня.

– Нет. Быть вместе – наша судьба.

– Убирайся!

– Что?

– Убирайся! Вон! И больше… никогда не смей ко мне приближаться. Понял?

– Ты в своем уме?

– Как никогда.

– Да я помог тебе!

– Пошел вон со своей помощью!

– Ты… – он сделал шаг к Ярцевой, а потом в ярости ударил по столу. – Ты бесчувственная! Да я ради тебя женился на этой твари Маргарите!

– Что? Из-за меня? Ты, Тарасов, ничего не перепутал?

– Она узнала, что это я отправил видео, и начала шантажировать меня, обещая тебе рассказать, а потом залезла в мою постель и забеременела, угрожая разбить мою карьеру, если не женюсь. Все из-за тебя!

– Нет. Не из-за меня. Не оправдывай свою слабость и эгоизм. Во всем, что творится в твоей жизни, виноват только ты. Ты выбрал подлый путь, вот и получай отдачу.

Тарасов повел головой, удивляясь жестокости любимой женщины, которую боготворил. Он с ненавистью посмотрел на нее и, понимая, что не в силах больше терпеть ее равнодушие и слепоту, быстро вышел из кабинета.

Всматриваясь в открытую дверь, Ярцева повела головой и медленно дошла до кресла, усаживаясь за стол, вытягивая руки вперед.

Вот оно как бывает. Оказывается, лучший друг виноват в том, что развел их с Ярцевым. Чудовище.

Но кто же подсыпал препарат для прерывания беременности? Кто-то кто в то время находился рядом.

Раздался телефонный звонок.

Женщина обернулась и посмотрела на экран сотового. Сорина Маргарита.

Вспомнив, что Рита единственная из подруг знала про беременность и про выскабливание, Ярцева прикусила губу. Но она рассказала уже после того, как ее выписали из больницы. Но Тарасов мог узнать только от Сориной. Но как она узнала?

Просто. Если она подсыпала препарат, прекрасно понимала, что скоро будет финал, и следила за ее самочувствием. Тогда Валерия задним числом оформила отпуск, признавшись лишь одному человеку – главврачу. Но он бы никогда не сказал. Исключено.

Как глупо. По наивности Валерия ей доверяла свои секреты, как и Маргарита. Как-то за обедом подруга призналась, что Тарасов отлично подходит на роль ее мужа и если найти повод, то Сергей потом уже не сможет уйти от нее, нужен лишь момент. И ведь она заставила его шантажом быть с ней.

На что еще готова Сорина ради своей цели?

Взяв трубку, Валерия проговорила:

– Слушаю.

– Лера, привет. Мы с тобой встречаемся, не забыла?

– Не знаю… У меня много дел.