Тадзимас

В моей рабочей комнате – ну, пусть уж называется она моим кабинетом, ладно, так и быть, – прикреплен к стене большой портрет Волошина. Форматом в четверть ватманского листа.

Это фотография. Замечательная.

Переснята со старой, маленькой, пожелтевшей – моим старым знакомым и даже приятелем, Сашей Гусевым.

Саша живет сейчас у меня. Из Москвы приехал, от Москвы отдохнуть приехал. Ходит по окрестностям, снимает пейзажи и людей. Снимки у него выходят первоклассные. Он выставки свои устраивает. Кое-что знакомым дарит. На Сашиных снимках есть свет, здешний. Выражен дух Коктебеля. Это сразу же чувствуют все истинные коктебельцы. В Коктебеле Саша на семь лет раньше меня появился, еще в пятьдесят седьмом году, в десятилетнем возрасте. И весьма многое с тех пор успел увидеть и постичь. Все и всех здесь знает. Совершенно свободен в своих действиях и привычках, по старинке. Ходит-бродит себе, улыбается, на природу глядит – и всегда что-то в ней этакое, особенное, прозревает. И запечатлевает.

В прежние годы любил он рассказывать свои сны. Потрясающе их рассказывал. Отчего и получил от коктебельской, свою особую среду составляющей, публики прозвище: Саша Астральный. Ласковое прозвище. Дружеское. Дано было еще и за пристрастие его ко всему необычайному. А в Москве молодежь прозвала его: Саша-сэндвич. Потому что он делает вкусные сэндвичи и кормит ими эту молодежь. Сашу все любили. И любят. Он с людьми ладит. Он – с добрым светом внутри.

В Москве у Саши собрана огромная библиотека эзотерической литературы. Он так и говорит:

– У меня есть все!

И ему следует верить. Это ведь не кто-нибудь, а Саша.

Несколько лет назад Саша Гусев подарил мне эту фотографию Волошина.

Выполнена она в его секретной технике. Вначале была просто увеличена прежняя, маленькая. А потом уже действительно было «дело техники». Получился синтез: и фотография, и графика – сразу, в одной вещи. Произведение искусства.

Есть у меня еще здесь подаренные Сашей полуфотографии, полуграфические листы, с деревьями, разметавшими ветви, с целыми букетами линий, изгибов, наклонов и взлетов древесных.

Я мог бы еще долго рассказывать о Саше. Ведь он – часть моего Коктебеля. Он дружил, например, с Колей Шатровым. Ои знает многих действительно хороших людей.

Он несколько лет стоял в Москве в подземном переходе и делал фотографии прохожих, а потом преображал их в силуэты. У него тысячи этих человеческих силуэтов. Когда Саша их показывал, то казалось, что смотришь захватывающий фильм.

Немало бывало в Сашиной жизни событий. Немало есть у него и достоинств.

Хорошо, что подарил он мне фотографию Волошина.

Вовремя сделал это. Кстати очень она была. Очень к дому пришлась.

Так она и висит здесь.

Присутствует Волошин – рядом.