Таблеточку, Ваше Темнейшество?

— Тем, что крыса носит, — ответила я. — В конце концов, получать в день по одной серебрушке не так уж и плохо — голодными мы точно не останемся.

За одну маленькую серебряную монету можно было очень неплохо питаться. На всякие травяные растворы цены в этом мире были ого-го какими. Разумеется, я не сама все придумала: поставила ту же стоимость, что была у травника.

— Так не в этом проблема, Лери, — вдохнул Мик. — Если людей не будет, то к тебе постучат исполнители из совета, чтобы отобрать этот дом. Что тогда?

— Может, они постучат, чтобы купить что-то? — наигранно оптимистично сказала я.

— Покупатели не стучат, не настолько они тут вежливые, — фыркнул Мик.

А потом мы дружно вздрогнули от стука в дверь.

Я растерянно посмотрела на Мика: неужто накаркал? Да быть того не может! Мне этот совет согласно документам дал гораздо больше времени на раскрутку своего дела, не могли же они и впрямь…

— Войдите, — сказала я, собрав всю свою выдержку в кулак.

Вышло отлично: голос прозвучал ровно и уверенно. Выдержка провизора — это вам не хухры-мухры, это вещь, добытая с помощью пота, нервов, неиссякаемого оптимизма и здравого пофигизма.

В зал неуверенно зашел невысокий полноватый мужчина, робко огляделся, после чего едва слышно спросил:

— Госпожа ведьма, а зелья у вас есть?

— Настои, настойки, отвары. Что нужно, что лечить будем? — взяла я первого клиента в оборот.

— Дык это… горло болит у старшего, надо бы чего-то… и не дороже серебряника среднего…

Мужчине явно было не по себе: он судорожно озирался, смотрел на меня исподлобья, как будто боялся, что я на него тут же нашлю порчу, проклятие и иже с ним. Но это был первый настоящий клиент! И я была счастлива. Пусть всего один за день, пусть такой странный, но он был.

— Вот, возьмите это, — я протянула мужчине настойку с ромашкой, ноготками и тысячелистником. — Полоскать не менее пяти раз в день, один средняя серебряная.

Быстро положив монету, мужчина схватил настойку, всунул в карман и едва ли не бегом выскочил из аптеки.

— Мик, я нормально выгляжу? Чего это он так реагирует? — на всякий случай уточнила я у маявшегося бездельем подростка.

В школу бы его какую, чтоб учился. Толковый же парень, сообразительный. Если чуть подтолкнуть к нужному, то отлично все будет.

— Потому что дурак. Слово ведьма слышит, а про приписку «светлая» не помнит, — пожал плечами Мик. — Зато хоть кто-то явился, смелости набрался, может, и завтра подтянутся, сообразив, что ты никого проклинать не планируешь. Не планируешь же?

На вопрос Мика я ответила улыбкой, заставив того нервно улыбнуться и ретироваться на второй этаж.

Люди пришли в аптеку не завтра, а прямо сегодня. Причем большой толпой! Я только успевала смотреть на все это круглыми глазами и давать требуемое. Причем было заметно, что меня побаивались, но все равно покупали. Под конец дня, когда аптеку пора было закрывать, я не чувствовала ног. Что это вообще такое было?

— О, госпожа ведьма, еще не закрылись? — в двери появилась высокая статная дама. — Дайте чем раны обрабатывать, мои охломоны вечно битые и исцарапанные ходят, а магией их исцелять — сплошное расточительство, сил не напасешься.

Светлейшая.

— Да-да, — ответила я, потянувшись за настойкой календулы, и чуть слышно пробормотала: — Да что за нашествие сегодня такое.

— Много народа? — осведомилась женщина. — Ну, так оно и понятно, открытие ж. У нас как травник сгинул, так не к кому и приходить было.

— Но открытие было давно, — растерялась я.

— Так-то не считается! Вы же понимаете, у нас открытие всяких лекарских лавок происходит тогда, когда кто-то попробовал, но не издох.

— Что? — растерялась я.

— А что? — передразнила меня женщина, уперев руки в бока. — Думаете, тут таких не было? Глотнул что-то — и больше уже ничего глотать не смог. Никогда. Вот мы и проверяли, ждали, выживет ли крыса. Выжила — значит, покупать можно. Я сама Светлейшая, но от яда не спасет, так что мы все прям изнемогали от нетерпения. А сегодня положенное время вышло — вот все и ломанулись.

— Понятно, — вздохнула я, протягивая женщине лекарство.

Та посмотрела на меня внимательно, словно ждала от меня какой-то другой реакции.

— Ведьмы такие интересные… Госпожа ведьма, — вдруг заговорщицки сказала дама. — А вы это… по-ведьмински сказать что-то можете? Такое, несерьезное. Чтоб я своих охломонов припугнула.

Я уже ничему не удивлялась: ни крысе, которая оказалась не только любительницей горячительного, но и тайным покупателем, на котором проверяли надежность лекарей и травников, ни женщине-магу, которая спрашивала заклинание у человека, который и ведьмой не был.

— Циклопентанпергидрофенантрен, — послушно сказала я, прощаясь с донельзя довольной покупательницей.

* * *