Та, что надо мной

У изображения пчелы есть ещё одно значение. Как пчёлы по малым каплям собирают мёд, так собирают монахи древние летописи, трактаты об исчислениях и наблюдениях за звёздами, бестиарии — в надежде увидеть в этом мире присутствие Того, кто его сотворил. Я не очень верю в конечный успех этого дела, поскольку такого рода вещи либо очевидны сразу, либо не будут очевидны никогда. Однако же если в нашей жизни появится что-то новое, способное сделать её достойней для сильных и легче для слабых, в этом будет немалая заслуга подобных людей. Мало кого, как меня, толкает к познанию мира простое любопытство. А вот желание понять, есть ли в этом мире хоть какой-то смысл и порядок, подвигает к действию многих.

Я добрался до стены монастыря, спрятал коня, перелез через невысокую ограду и спрятался за деревьями, ожидая, когда здешний настоятель начнёт обходить свои владения.

— Ах! Шади, откуда вы взялись?

Я прикладываю палец к губам. Крепкий жилистый старик глядит на меня с деланным недоумением, но по глазам видно, что он посмеивается про себя. Я не раз бывал здесь — и ради монастырского собрания книг, и по поручениям Архивариуса, так что какого рода заботы могли привести меня сюда, Колен отчасти понимает.

— Не было ли у вас в последнее время незваных гостей?

— Пожаловали вчера, от сира Оллина Кори. Весь вечер искали «Пути исцеления». Собирались сегодня перерыть все комнаты, но пока не встали.

— Какое совпадение. Мне тоже нужна эта книга. Можно, я её позаимствую?

— Значит, я был прав, когда не слишком усердствовал, помогая им в поисках. Книжка-то безвредная, но у этой змеи что угодно может стать ядом. Только непременно верните её потом.

Он поджимает губы. К монастырскому книжному собранию Колен относится благоговейно, и я со стыдом думаю о том, что собираюсь сделать.

— Я о многом бы спросил вас, Шади, но, боюсь, вам сейчас не до разговоров. Да и мне пора проверить, как раздают еду нуждающимся. В последнее время их слишком много.

— Хватит ли ваших запасов, Колен? Дурные времена могут затянуться.

— Что поделаешь, все мы — Его творения.

Настоятель удаляется. Провожая его глазами, я замечаю, что он уже изрядно отощал. Что ж, каждый следует своей природе, а те, кого она привела сюда, должны следовать своей вере. Впрочем, в нынешние дни решение Колена может спасти обитель от худших бед. Вера свидетелей Творения когда-то пришла к нам из Ургота, и об этом многие помнили. А теперь на нас оттуда идут войска. Монахи в такую пору могут стать жертвой общей вражды и подозрительности. Среди них есть, конечно, уроженцы Ургота, но и они обычно старики, поскольку это служение требует зрелости. Или калеки, неспособные выжить в мире за этими стенами.

* * *

Я тихонько крадусь в сторону книжного хранилища, благо, все монахи, как обычно, занимаются работами. Нужное мне окно — бòльшое, с настоящим, хотя и мутноватым, толстым стеклом. Повозившись с ножом, я открываю его снаружи, залезаю в комнату и прислушиваюсь, не ходит ли кто в соседней. Никого. Посланцы Оллина, очевидно, ещё спят.

Лаури сказала всё правильно. «Пути исцеления» действительно забыты в том шкафу, где размещены рукописи о войнах разных стран и воинском искусстве. Книга совсем старая, но на неё пошёл не папир, а выделанная телячья кожа, поэтому буквы до сих пор хорошо читаются. Я довольно быстро нахожу заклинание и убеждаюсь, что помнил верно — начало его написано на одной странице, а конец — на следующей. Мысленно пообещав себе, что закажу для монастыря ещё одну копию, хотя бы на папире, я вырезаю вторую страницу и кладу её за пазуху.

С фолиантом в руке я иду в другую, полутёмную комнату и ставлю его на место, туда, где находятся книги, посвящённые магии исцеления. Для того чтобы его исчезновение и последующее появление выглядели натуральнее, я запихиваю его поглубже.

Раздаются шаги по коридору, я быстро прохожу в комнату с окном, прячусь в нишу, почти целиком скрытую за одним из шкафов и прислушиваюсь к голосам. Это не прежние мордовороты. Оллин подобрал себе если не знающих, то, во всяком случае, грамотных подручных из благородных. Я слышу, как они уверенно читают заглавия — и древнепавийские тоже. Хотел бы я знать, сколько таких людей в Павии уже готовы служить Кори. Одно хорошо — я могу удостовериться, что настоятелю они не солгали и действительно ищут «Пути исцеления».

Кто-то из них начинает убеждать других, что нужной книги в их комнате точно нет, и направляется в мою, начав искать — вот невезение — со шкафа, прикрывающего нишу. Посапывая, он подбирается прямо к окну — и ко мне, и я думаю, что, засунув книгу слишком глубоко, явно перестарался. Я уже вижу его плечо, а потом в проёме показывается и склонённая голова. Сейчас он занят книгами, но скоро выпрямится и тогда…