Т.1 Стихотворения

Говорила Судьба по-жабьему,
Жабьему, жабьему:
«Змей Горыныч научит вас рыбьему,
Крабьему, кк-рабьему
Уму-разуму!»

Змей Горыныч из леса дремучего —
Это чудище мучило, мучило,
Только мучиться нам наскучило —
Мы из чудища сделаем чучело,
Чучело, чучело!

Защебечет Судьба по-птичьему,
Птичьему, птичьему,
И все переменится к лучшему,
Лучшему, лучшему
По щучьему веленью: по щучьему,
Щучьему, щучьему!

* * *

Направо кумиры, налево табу.
От них отдохнешь ты в холодном гробу,

Вот идол Работа, божок Чепуха,
А вот, порицаемый, Демон Греха.

И крики шаманов, и жертвенный нож,
И бубны, и маски, и дымная дрожь.

Ах, Демон Греха, он милее других:
Прелестные девы в цветочках одних.

Но, может быть, лучше дышать ветерком
Далекой планеты, где сядем рядком,

Забыв, как лежали, скучая, в гробу,
Средь мертвых кумиров и мертвых табу.

* * *

Как рыбка ненасытная пиранья,
Пожрет Ничто страданья и старанья.

Пожрет Разлука, злая барракуда,
Твое животрепещущее чудо.

Давно грызут Заботишки, Страстишки
Твой светлый день, прожорливые мышки.

А Лао-Тце, задумчивый китаец,
Два года жил, самим собой питаясь!

Не лучше ль, коль на то пошло, как
будто,
Себя скормить тигрице, так, как Будда,

И в тень войти приятнейшего сада,
Где ждет Нирвана, лучшая награда?

* * *

И сухая ноябрьская ночь
как заросли чертополоха,
огромные заросли
серых колючих стеблей,
сделанных из осеннего ветра,
из жесткого холода,
из вороньего резкого грая.

В такую ночь
в переулки выходят лемуры.
Они качаются, как на лианах,
на черной паутине молчания;

они вращаются вместе с планетой
(только в другую сторону);
они говорят, что нам лучше вернуться
в Туманность Андромеды.

* * *

Отрубленную голову Пегаса,
Его большие высохшие крылья
Мне показали в городском музее.

Оскал зубов казался злой гримасой,
В глазницах рос ковыль, покрытый пылью,
В засохшей гриве шевелились змеи.

И, помня участь вещего Олега,
Я отошел, сказав: «Прощай, коняга!
Заездила тебя крутая горка!»

И он взглянул – и улыбнулся горько.

* * *

Из шелухи, из чепухи
Плохие шуточки и штучки.
Три ведьмы шепчут мне стихи,
Сидят верхом на авторучке.

Из ночи, дыма и дождя –
Алхимия и ахинея, –
И небо, медленно дрожа,
Внезапно стало зеленее.

Как на ладони бытие –
Немного меда, много яда.
А ведьмы, кутаясь в тряпье,
Мне шепчут: «Малая награда

Тебе: стихи – какая чушь!
Бирюльки, бабочки, безделки.
И не бессмертие, а глушь,
Канава, холод, дождик мелкий».

Параферналия, пора
Абракадабра! Панчатантра!
(Не алгебра и не игра,
А контра-пунктик музыканта.)

* * *