Сыщики. Город Озо

— Ну, так уж и рисковать… — пробормотал смущенно Ричард. — Не торопитесь нас хоронить.

— А я и не тороплюсь. Поэтому лично прослежу, чтобы вы и прекрасная леди вернулись из этого путешествия живыми и здоровыми.

Лизи рассмеялась. В этот момент улыбчивый журналист чем-то напомнил ей заботливого дядюшку Гровера, оставшегося в Лондоне.

— Но разве у вас не было своих планов? — спросила она.

— Планы были, — согласился Меркатор неохотно. — Я собирался сколотить небольшое предприятие по добыче слоновой кости, но к этому никогда не поздно вернуться. Слонов в Африке не убудет.

— Признайтесь, вам просто хочется отправиться с нами в путешествие! — лукаво сверкнув глазами, осведомилась Лизи. — Вы любите приключения, иначе не оказались бы там, в цитадели этих ваших Хранителей.

Меркатор снял шляпу и с преувеличенной галантностью поклонился:

— Вы заглянули в самый заветный тайник моей души!

Ричард понимал, что нужно хорошенько взвесить все за и против, прежде чем брать в экспедицию едва знакомого человека, но энтузиазм журналиста подкупал своей искренностью. И молодой сыщик протянул Меркатору руку.

— Я буду только рад такому спутнику!

Меркатор ответил на рукопожатие, и третьей на их руки, скрепляя новый союз, легла маленькая ладошка Лизи.

С этого дня троица была неразлучна. Меркатор мог до бесконечности развлекать спутников самыми невероятными историями из своего прошлого, в сравнении с которыми недавние его поиски Хранителей казались такими же скучными и обыденными, как ночной поход в отхожее место.

Вместе с тем журналист оказался кладезем полезных сведений об Африке. Он рассказывал, как найти воду в джунглях, рисовал плоды, которые можно употреблять в пищу, описывал повадки ядовитых змей и хищных зверей, воспроизводил в лицах обычаи африканских племен. Одним словом, не давал скучать и одновременно просвещал своих молодых спутников.

Посовещавшись, Ричард и Лизи решили все же не говорить компаньону о фигурках вообще и, тем более, о существовании слона. НоМеркатор и сам больше не поднимал в разговорах тему Хранителей. Как всякий увлекающийся человек, он выбросил из головы прошлое и теперь был всецело поглощен планированием экспедиции.

Он принес в кают-компанию несколько африканских карт, одна из которых, по его клятвенным заверениям, была нарисована им собственноручно. Эти карты оказались гораздо подробнее и точнее той, которую Ричард видел в Ньюгейте у Узника. Прокладывая по ним предполагаемый маршрут, делая пометки прямо на потрепанных и надорванных листах, Ричард и Лизи с каждым днем проникались к новому спутнику все б ольшим уважением и восхищением. Меркатор оказался настоящей находкой.

Уже через неделю морского путешествия стало окончательно ясно: без огромных знаний и богатейшего опыта журналиста им было суждено пропасть в первый же день экспедиции. Слушая рассказы бывалого путешественника, Ричард тайком проклинал себя за легкомыслие. Как он мог позволить уговорить себя пуститься в этот губительный поход, да еще и вовлечь в авантюру Элизабет? Это было настоящим безумием, и лишь теперь, с появлением в их компании Меркатора, экспедиция обретала подобие смысла и надежду на успешное завершение.

За приятными и познавательными беседами, временами перераставшими в лекции, время бежало почти незаметно. Команда корабля быстро привыкла к пассажирам, а Ричард после своего короткого и победоносного выступления на корме и вовсе пользовался популярностью среди моряков.

Один лишь Уолт ходил по судну хмурый и бросал на сыщика угрюмые взгляды, полные мстительного огня. Помимо взбучки, заданной Ричардом, ему здорово влетело от капитана. Этвуд, принося сыщику официальные извинения за поведение матроса, с горечью признал, что это был уже не первый случай конфликта забияки с пассажирами. По завершении плавания Уолту грозил расчет.

Лизи, в которой природное обаяние и легкий характер сочетались с душевной чуткостью и тактом, пыталась, как могла, расшевелить неразговорчивого Александра из второй каюты. Каждый день, встречаясь с юношей за столиком, она приветствовала его своей самой обворожительной улыбкой и заводила светскую беседу. Поначалу Александр дичился и отвечал односложно, балансируя на грани хорошего тона, но постепенно оттаял. Была ли тому причиной настойчивость Лизи, или секрет таился в чем-то другом, но в один прекрасный день в глухой обороне молодого аристократа появились прорехи.

Это произошло незадолго до прибытия в Матади. «Виктория» бодро шла вдоль западного побережья Африки, время от времени приближаясь к нему настолько, что можно было разглядеть землю. В такие дни нетерпение овладевало путешественниками с особенной силой. Лизи и Ричард много времени проводили на палубе, вглядываясь в изломанные берега африканского континента.