Читаем Сыщик-убийца полностью

— Нет еще, но они узнают.

— От кого же?

— От меня, то есть от суда.

— Но тогда, значит, они будут обвинять меня в том, что я не исполнила своего долга… У меня не будет ни минуты покоя!

— Я уже сказал, что от вас зависит быть спокойной. Разве вы забыли?

— Нет, вы мне говорили, правда, но вы не сказали, что я должна делать.

— Ваше положение меня трогает, я вижу, что вы совершили этот проступок по неведению, и хочу помочь…

— Ах, как вы добры! Будьте уверены, что моя благодарность…

— Ваша благодарность… — прервал Тефер. — Мы об этом поговорим после. Но теперь слушайте меня внимательно. Я напишу в моем донесении, что Эстер Дерие — слышите, просто Эстер Дерие! — по вашему заявлению нарушает общественную безопасность и вы просите, чтобы ее поместили в больницу.

Слезы выступили на глазах старухи.

— В сумасшедший дом мою бедную Эстер! Я должна об этом просить!

— Это необходимо, и я спасу вас при одном условии… Если разгласится тайна брака Эстер Дерие, это причинит большие неприятности семейству герцога. Может быть, начнется процесс или, скорее, целый ряд процессов, в которых и вы будете запутаны, что, конечно, совершенно лишит вас всякого покоя.

Тяжкий вздох мадам Амадис подтвердил, что и она того же мнения.

— Но если сумасшедшая будет в больнице, положение сразу меняется: всякий процесс невозможен, и вы останетесь в стороне.

Старость эгоистична. Если и бывают исключения, то они только подтверждают правила. Мадам Амадис дорожила больше всего своим покоем, но у нее было доброе сердце, она любила Эстер, и мысль о разлуке приводила ее в отчаяние.

— Неужели невозможно, — сказала она, обливаясь слезами, — чтобы бедняжка осталась у меня?

— Невозможно…

— Однако, если принимать предосторожности, если не оставлять ее ни на одну минуту…

— Вы забыли, что она едва не подожгла дом? Стоит на минуту оставить ее без присмотра, и могут произойти большие несчастья. Но я не принуждаю вас следовать моему совету. Я хотел только избавить вас от неприятностей. Если; вам слишком тяжело так поступать, тогда — как вам угодно! Конечно, дело пойдет тогда своим порядком.

Мадам Амадис вздрогнула.

— Вы, может быть, пожалеете, что не послушали меня, но будет уже поздно, и вам придется вынести все печальные последствия вашего упрямства.

— Я вас слушаю, — сказала поспешно старуха, — я чувствую, что вы говорите для моей же пользы. Я не буду больше упорствовать. Но вы можете поручиться, что Эстер будет хорошо в больнице?

— Не хуже, чем у вас. За ней будет самый заботливый уход; может быть, ее вылечат.

— О! Если бы я смела надеяться!

— Надейтесь, в этом нет ничего невозможного.

— Можно мне навещать ее?

— Пока нет.

— Почему?

— Ваше присутствие может взволновать больную, а это повредило бы лечению. Вам не следует даже знать, где находится Эстер Дерие. Это избавит вас от необходимости лгать, если вас будут спрашивать о ней.

— Так у меня будут о ней спрашивать?

— Это возможно… даже вероятно.

— Что же я должна тогда отвечать?

— Вы предложите обратиться в полицейскую префектуру, что живо прекратит всякие расспросы.

Слова «полицейская префектура» заставили снова вздрогнуть почтенную даму.

— А буду я иметь вести о моей бедняжке?

— Да, я беру это на себя.

— Ах! Как вы добры! Может быть, вы возьметесь также передать, кому следует, несколько тысяч франков, чтобы за больной лучше ухаживали?

— С удовольствием…

— Так я покоряюсь необходимости, хотя это и разбивает мне сердце! Что я должна сделать?

— Возьмите лист бумаги и напишите то, что я продиктую.

Мадам Амадис видимо смутилась.

Тефер понял, что почтенная дама слаба в орфографии, и поспешил прибавить:

— Может быть, это утомляет ваши глаза, тогда я могу написать сам, а вы только подпишетесь.

Мадам Амадис с удовольствием приняла такое предложение, и Тефер написал просьбу на имя начальника полиции об освидетельствовании сумасшедшей и помещении ее в больницу.

Старуха подписала дрожащей рукой свое имя крупными и неправильными буквами.

— Все это должно остаться между нами, — сказал полицейский, складывая бумагу. — В ваших интересах, чтобы никто не знал, что вы действовали по моему внушению.

— О! Я ничего никому не скажу.

— Тогда я могу поручиться за ваше спокойствие. Вас никто не потревожит.

Мадам Амадис вздохнула, но уже без горечи. Мирный горизонт, который открывали ей слова полицейского, был целебным бальзамом для ее сердца.

— А скоро пришлют докторов? — спросила она.

— Да, конечно, скоро.

— Завтра, может быть?

— Возможно, но я не могу сказать наверняка. Впрочем, их посещение не должно вас никоим образом беспокоить. Они будут относиться к вам со всем уважением, которое вы заслуживаете. А пока до свидания, я скоро буду иметь честь снова вас увидеть.

С этими словами Тефер почтительно поклонился и вышел, провожаемый до дверей старухой.

Первая часть плана инспектора удалась: он сыграл свою роль как первоклассный артист.

Вторая часть имела не меньший успех. Донесения полицейских инспекторов пользуются большим доверием, даже слишком большим в известных случаях.

Перейти на страницу:

Похожие книги