Сыщик

— Послушай, — Корвин присел перед ним на корточки. — Я теперь до конца жизни перед тобой в долгу. Мы все трое — твои должники. Хочешь, я оплачу твою биокоррекцию, и ты сможешь стать пилотом звездолета?

Никола ничего не ответил, лишь затрясся.

— Что ты болтаешь, Марк! — возмутился Друз. — Только погляди на него! Какой из него пилот звездолета? Ему никакая биокоррекция не поможет.

— А я даю слово, что сделаю из него пилота! — в бешенстве заорал Марк. В этот момент он ненавидел Друза.

— Уж я-то лучше тебя знаю, кто может стать пилотом звездолета, а кто нет! — огрызнулся Друз.

— Лучше меня?! С чего это вдруг! — голос Марка сделался сиплым от злости. «Я не должен этого говорить», — мелькнула мысль. Но губы уже произносили: — Мой отец был пилотом истребителя. И мой дед тоже кое-что понимал в звездолетах. 8начит, и я командовал их кораблями тоже. Так что ты можешь знать лучше меня, Друз?! Ты всего лишь технарь!

Друз что-то хотел сказать, уже рот открыл и даже протянул руку, желая на что-то указать Марку. Но оскорбительная фраза хлестнула пощечиной.

— А… — только выдохнул Друз и, развернувшись, зашагал к особняку.

— Ты обязан Ливию Друзу жизнью, — напомнил Флакк. — Он похоронил ради спасения твоей шкуры блестящую карьеру. Что ты можешь дать ему взамен? Должность технического специалиста в своей еще не существующей группе? Вспомни об этом, когда в следующий раз захочешь подчеркнуть свою исключительность!

Марку сделалось тошно. Смертельно тошно. Хуже ему было лишь однажды, когда Жерар содрал с него кожу — буквально. Это было на Колеснице Фаэтона. Когда-то…

* * *

— Вы оба ведете себя как маленькие дети. Два идиота… — закричал Флакк, когда они очутились в комнате трибуна. — И не перебивайте меня. Слушайте и не перебивайте. Ты, Марк, не имеешь права никогда ни перед кем выпячивать свое патрицианство, оскорбляя других!

— Но…

— Никогда. Твое преимущество не подлежит сомнению. Если ты этого не усвоишь, то всегда и всюду будешь выглядеть оскорбленным придурком. Не перебивать! — рявкнул трибун космических легионеров, будто перед ним был новобранец, вообразивший себя легатом. — А ты, Друз, засунь в задницу свое надутое чванство, забудь, что ты красавец, которого любит самая прекрасная девушка Лация. И каждому калеке незачем говорить в лицо, что он обижен судьбой.

— Да ничего такого я не говорил, — буркнул Друз. — Потом, этот парень не калека. Ну, ростом не вышел. Ручки тоненькие. Бывает. Но не в космофлоте. Его кости рассосутся, и через пару лет он станет кожаным мешком, набитым внутренностями. Меня злит, когда кому-нибудь подают необоснованную надежду. — Друз достал из бара бутылку и налил себе из нее в серебряный бокал до краев.

— На твоем месте я бы не пил, — сказал Флакк.

— Ты не мой опекун. — Друз с размаху швырнул бокал в окно. — Как этот малявка сумел нас всех поссорить!

— Эта штука могла кому-нибудь угодить в голову, — заметил Флакк.

Друз подошел к окну.

— Она висит на ветке пальмы. Слазать, что ли, за ней? — Друз встал на подоконник, примерился и прыгнул — прямиком на дерево.

— Сумасшедший, — сказал трибун. — Жаль, что я не его опекун.

Новый прыжок. Друз вернулся с бокалом. Пустым, разумеется. Поставил на стол. Марк молчал. Неприязнь, которую он порой испытывал к Друзу, сейчас казалась непреодолимой.

— Надо сосканировать запись с бортового компа нашего флайера, — спохватился он. — Тогда можно будет узнать, что за флайер охотился за нами.

— Я уже попросил Николу сделать это, — отозвался Флакк. У Марка внезапно явилось впечатление, что следствие ведет трибун. А следователь Корвин ходит у него в помощниках.

— И что?

— Ответа пока нет.

— Ужасно все глупо… — вздохнул Марк и ушел к себе в спальню.

Начинало смеркаться.

Корвин рухнул на кровать. Настроение было мерзкое.

«Ты же собирался быть руководителем группы, патроном! — уязвил он себя. — Тю а мерде… Как всегда».

Марк лежал, не двигаясь. С самого утра его мучило такое чувство, что он рядом с разгадкой. Вот она, вот, только протянуть руку и схватить. Он протягивает руку — и пальцы сжимают пустоту.

Роскошная кровать… Роскошь… Чрезмерная роскошь. Его мысли крутятся вокруг этого факта, не отпуская. Кто наследовал поместье в случае смерти Эмми и Сергея? Кто? Они написали завещание? Марк так и не выяснил.

Пискнул коммутационный браслет. Корвин включил большой обзорный экран видео-коммуникатора.

Появилась голограмма Николы.

— Флайер, который вы разнесли в куски, был одним из автоматов, охраняющих планету.

— Но почему он атаковал?

— Неизвестно. Как только узнаю, тут же сообщу.

* * *