Сын убийцы миров

– Ничем не опасна. Да и не болезнь это вовсе. Так, морок, который пустохлябь насылает. Ежели вовремя сойдешь с песочка – жив-здоров. Не сойдешь – там и останешься. Болеть не будешь – просто будешь стоять себе посреди песка и стоять. До самой смерти. Как ты, Елена, стояла. Или болтать – как ты, Сергей Михайлов. А еще, говорят, некоторые безгривенные молиться начинают. Все молятся и молятся – пока песочек из них все жизненные соки не высосет. Вот такая она – кручень карачунная.

– То есть… – я совсем растерялась. – Ты хочешь сказать, что нам с Серегой на песок становиться нельзя?

– Никак! – подтвердил Гаврила.

– И это потому, что у нас нет гривен? Но это же неправда! Мы же полдня толклись по этому песку – и ничего!

– Когда это?

– Сегодня… Или уже вчера… Днем, короче!

– И что – ничего не было? – не поверил Гаврила.

– Да не было! В том-то и дело! Если б хоть что-нибудь такое… карачунное было, разве бы мы устроились в спальнях, среди песка?

– А может, вас туда пащенок шагировский специально выгнал? – задумчиво предположил Гаврила.

– Олег? – поразилась я. – Зачем?

– Откуда ж мне знать? Уморить вас решил. Надоели вы ему. Или обидели чем. Князья – они такие! Чуть что не по ним – головы не сносишь! А он, хоть и княжич только, но того роду – шагировского, змеиного…

– Хватит болтать глупости! – возмутилась я

– Да, не нужно наговаривать на Олежика… – поддакнул Серега.

– А вот вы сами посудите, – принялся объяснять Гаврила. – Вас он выгнал туда, а сам ведь где-то здесь прячется? Не пошел с вами в спальни! Не было его там, когда я к вам пришел. Значит, не пошел он с вами. Правильно я говорю? Не пошел?

– Да как же он мог пойти с нами? – возмутился Серега. – Ведь он домой ушел!

– Куда? – вцепился в него Гаврила. – Где у него вторая потайка?

Вот же мстительный лыцар… Как бы предупредить Олега о том, что у него здесь завелся лютый враг?

– Постой-ка… – потерла я виски, пытаясь сообразить. – Ты обвиняешь Олега, что он не испугался песка. Но ты же и говоришь, что тем, кто в гривнах, тем песок и не страшен?

– Конечно не страшен, ведь…

– Постой, не тарахти. То есть ты думаешь, что у Олега нет гривны?

– Ох, и языкастая ты… А как я еще могу думать?

– Но ведь на самом деле у Олега есть гривна!

– Откуда? Ты, дивчина, что-то путаешь. Знаешь, умельцы делали раньше такие детские повязочки. Ты не думай, настоящая гривна вот, – он даже чуть расшнуровал тесьму на рубашке, чтоб мне было видней. – А у него игрушка, в которой проку никакого и нет! Сама рассуди – откуда она может быть у него? Ведь, я так понял, что мать его жива? Значит, их родовая княжеская гривна по имени Филумана, знаменитая во всех пределах, все еще на ней!

– Но у Олега есть гривна! – упорствовала я. – Даже не одна!

– Ну вот видишь – не одна! – рассмеялся Гаврила, как будто это все объясняло.

– Да, не одна! Кроме шейной гривны у него еще пястные, ножные…

– Ой, умора! – закатился Гаврила. – Ой, Елена! Вроде умная ты, а сама – дура-дурой! Поверить, что простые повязочки – это настоящие гривны, это надо ж!…

– Самые настоящие, – возмутилась я. – Он мне одну даже давал поносить немного…

– Ой, не могу! – Гаврила чуть не свалился от смеха под лавку. – Ой, Елена, ой простодырая душа!… Да если б гривну можно было снимать-надевать как шапку или как кушак – да тогда бы ни антов не было, ни голутвенных, а все были бы как князья! Это ж надо такое придумать – снял гривну, отдал поносить… Ой, держите меня, помру от смеха!…

– И все-таки он давал мне гривну.

– Лады, лады, не таи на меня обиды… Я ж не думал, что такие выдумщики бывают, как твой княжич… И такие доверчивые девушки как ты. Хотел бы я взглянуть на этого пройдошного малого… Да уж будь по вашему, не желаете показывать, где княжич прячется – не надо. Сам выйдет. Долго не усидит. Вот тогда мы с ним и потолкуем.

Это звучало как угроза.

– А ты, оказывается, смельчак! – сообщила я презрительно. – Не боишься, значит, выходить в бой на маленького мальчика! Да еще и один на один! Надо же!

– А чего там выходить, – сказал Гаврила (несколько обескуражено). – Какой еще бой…

– Вот и я говорю – отчаянной храбрости наш Гаврила, просто отчаянной! Народный мститель да и только!

– Хватит глумиться, – не выдержал он. – Может, и не прибью я его, княжича вашего. Отвезу в царов стан, под Скарбницу. Пускай там решают, что с шагировским семенем делать.

***

Проснулась я от жуткого холода, сковавшего все внутри. В ледяной темноте не наблюдалось ни единого просвета.

– Серега, Гаврила… – чуть слышно просипела я.

Нет ответа. Если не считать за таковой заливистый храп, раздававшийся сразу из двух углов нашего небольшого мраморного убежища.

Нет, так жить нельзя! Еще пара минут, и я окончательно превращусь в ледышку!

Стуча зубами и чуть слышно подвывая, я сползла с каменной скамьи. Сначала на четвереньки, а потом встала во весь рост. Укутала плечи одеялом, потопталась, разогреваясь. Сделала несколько шагов на пробу. Получилось. Сделала еще несколько.