Сын Солнца

Северяне не хмелели ни после первой, ни после второй чарки перебродившего меду, а после третьей поднимались и брались за работу. Это отвлекало их от страшноватых картин вокруг — занесенных снегом полей, черного неба в скупых точках звезд да мрачных стен лесов на горизонте. С каждым днем, проведенным в этих неприветливых местах, принц чувствовал нараставшую тоску и беспокойство. Когда же встанет солнце? Солнце не вставало. Ему, чтобы выспаться, нужно было полгода.

Порой над головой колыхались гигантские сполохи северных сияний: зеленые, холодно-фиолетовые, розово-голубые. Словно знамена небесных армий, они развевались в абсолютной черноте, смущая человеческие сердца своим отстраненным величием. Местные говорили, что апсары предвещают войны и великие потрясения. Серебряный Лист этому не верил: сияние полыхает каждый год, а война — дело преходящее.

Возле городка Фрости спутники пересели на оленьи упряжки. Коней привязали к саням и пустили рядом. Дальше простиралась голая тундра, по ней олени шли быстрее и увереннее, их раздвоенные копыта позволяли им не проваливаться в ломкий снег. Лошадям же требовалась помощь, поэтому их разгрузили, накрыли легкими заячьими попонами и тянули за санями на ремнях — так они меньше уставали.

На третьи сутки пути вдалеке показалась одинокая ледяная гора.

— Это Имир, — сказала Дея, растирая щеки шерстяными варежками. — Раньше люди почитали ее как обиталище великанов. А сейчас, когда старых богов прогнали, объезжают стороной. Боятся.

— Недоброе место, — подтвердил Хёгни. — То, что старым богам больше не поклоняются, не значит, что их нет. Сидят себе голодные и злые, ждут зазевавшегося путника…

Эти разговоры нагнали на принца тоску. Он и рад был бы обогнуть гору стороной, но Дея сказала:

— Поезжайте вперед и ждите нас у наветренного склона. А нам с наследником придется посетить ледяной туннель. Его высочеству следует кое-что увидеть своими глазами.

Никто не посмел ей возразить, даже Серебряный Лист, настолько он замерз. Пусть везет куда хочет, только бы поскорее избавиться от пронизывающего ветра. А туннель, даже населенный тенями старых богов, сулил защиту.

Сам принц не умел править санями, и принцесса жестом пригласила его в свои.

— Все будет хорошо, не бойся, — ободрила она, накидывая ему на ноги медвежью полость. Здешние женщины вообще много заботились о своих мужчинах, порой прислуживали им — подавали еду, воду, стряпали и шили сами, будто нельзя было переложить эти дела на рабов. Серебряный Лист не понимал таких отношений: если Дея ровня ему, пусть сядет рядом, он сам о себе позаботится. Если на ступень ниже, почему командует им? Принц не сразу догадался, что именно в этой зависимости, постоянном обхаживании и состоит главная власть гиперборейских жен над своими мужьями. Можно есть приготовленное абы как мясо, но лучше, когда для тебя работают любящие руки. К хорошему быстро привыкаешь.

— Цоб, цоб!

Олени побежали по снегу. Серебряный Лист развалился среди медвежьего меха, наблюдая, как ребенок строит ему рожи за спиной матери. Сына Дея не доверяла другим женщинам. Она постоянно держала его при себе, в меховой сумке за плечами. Собираясь на Руге в дорогу, принцесса зашила мальчика в просторный мешок из нерповой шкуры, только голова сверху торчала. Для Серебряного Листа оставалось загадкой, куда при этом ребенок справлял нужду. Но за все время пути Анкхат не плакал и принц не видел, чтобы ему меняли пеленки. Вид малыш имел прездоровый, и мороз, пробиравший принца до костей, казалось, его не беспокоит.

— В прежние времена, — рассказывала Дея, — здесь была крепость богов. Их дом. Они спускались на своих железных птицах в недра горы и что-то вынимали оттуда. Земля от этого тряслась, и много людей погибало. Целые поселки проваливались в трещины и пустоты, образовавшиеся после того, как боги нарыли там нор.

Принц тоже начал тереть застывшие щеки. Что-то подобное он уже слышал… или видел.

— Сюда же приносили детей, — продолжала Дея. — Как выкуп для богов, чтоб они не обрушивали землю. На время это помогало, но потом все начиналось снова.

— Ты тоже думаешь, что боги едят детей? — подал голос принц.

— Лучше б они их ели. — Женщина качнула лисьим капюшоном. — Ты сам все увидишь.

Последние слова Деи оставались для Серебряного Листа загадкой, пока спутники не въехали в длинный ледяной коридор, образованный, как сперва показалось принцу, двумя скальными грядами. Он не сразу понял, что перед ним не творение природы, а создание человеческих рук. Стены туннеля пострадали как от землетрясения, потолок кое-где обрушился, но в целом проход, уводивший в глубину горы, сохранился неплохо.

— Достань факелы, — сказала Дея.