Сын Солнца

Принц Ахо даже не вытащил меча из ножен. Просто повернул серого в яблоках коня и поехал в крепость, не обращая внимания на бегущих в беспорядке воинов-гиперборейцев. Проигранный бой его не интересовал, их судьба тоже.

В этот миг восточные ворота Туле, до сих пор остававшиеся закрытыми, распахнулись. На стене тягуче и грозно пропели рога, а вслед за ними послышался ровный, с каждой секундой нарастающий гул. Сначала казалось, что земля вибрирует под ногами, и атлан не сразу различили топот сотен тяжелых лап. Нечто подобное Акхан слышал во время атаки боевых слонов. Но он не мог поверить, что южные великаны способны выжить в таком холоде, да еще ходить в сражения!

Худший враг — неизвестный враг. Атланские воины на мгновение застыли, испытав ту неуверенность, которая в течение всего боя сопутствовала их противникам. Зато гиперборейцы заметно приободрились. Кажется, они знали, чего ждать, и всем сердцем приветствовали это. Бежавшие вёльсюнги замедлили шаг и вскоре вовсе остановились, на их лицах была написана радость, граничившая с истерикой. В такт дробному звуку, катившемуся с горы, они застучали рукоятками секир о щиты, приветствуя атаку конницы.

Да, это была конница, но не совсем такая, какую ожидал Акхан. Ему бы и в страшном сне не привиделось… Боги, на чем они едут? В принципе, люди ездят на всем, что подворачивается под руку. Есть земля далеко к юго-востоку от черного континента, где аборигены впрягают в колесницы страусов. Но такого уродства и мощи акалель не видел никогда. Ездовые животные гиперборейцев больше всего напоминали носорогов, сплошь покрытых длинной рыже-бурой шерстью. Среди них встречались и белые — альбиносы. Эти казались особенно свирепыми из-за красных глаз.

Их грозно торчавшие двойные рога были окованы бронзовыми пластинами. К ним крепилась нехитрая сбруя. На горбу у носорогов сидели — вот этого акалель уж совсем не ожидал — тонкие хрупкие девочки в белых льняных платьях. Они-то и управляли чудовищами. На них не было никаких доспехов, даже ноги юных наездниц оставались босыми. Как им удавалось удерживаться у гигантов на спине, как руководить тупыми и свирепыми животными — оставалось загадкой.

До акалеля не сразу дошло, что это и есть знаменитая гиперборейская конница единорогов. По слухам, в ней служили девственницы. Только они неведомой колдовской силой и могли умиротворить опасных зверей. Но единороги в клочья разрывали своих хозяек, стоило тем лишиться чистоты. Выходя замуж, всадница навсегда покидала войско, передавая объезженное животное младшей подруге.

Мужчины не смели и приблизиться к грозным рогачам. Раньше Акхан думал, что единороги напоминают лошадей, и не понимал суеверного страха перед ними. Но увидев их истинный облик, уже не задавался праздными вопросами. Еще акалель понял, почему девушкам не нужно оружия. Единороги сметали любое препятствие одной своей массой. Только что гиперборейцы бежали. Теперь бежали атлан. Все без разбору. И всадницы Гулит, и пехотинцы, и остатки хи-брасильских плевателей, и даже его хваленая конница.

— Стоять! Стоять! — Впервые в жизни акалель не сумел задержать отступление. Если б он сам не поспешил, оказался бы смят и затоптан разъяренными шерстистыми гигантами, на которых, как лепестки белых лотосов, колебались тонкие фигурки наездниц. Такие мирные, такие беззащитные.

Дружный рев вёльсюнгов приветствовал появление этой противоестественно-нежной кавалерии. Девы-валькирии, как их называли сами гиперборейцы, прошли через поле как горный обвал, не оставив ничего живого.

Конники Акхана, надо отдать им должное, поначалу пытались защищаться. Один из них ранил единорога. Тот встал на дыбы, и наездница, не удержавшись, полетела на землю. И тут же, стоявший рядом гиперборейский воин упал на нее сверху, закрывая телом от уже готовых опуститься вражеских мечей. Сам вёльсюнг погиб. Акхан видел, как откатился в сторону его рогатый шлем. Но акалель навсегда запомнил, что гиперборейцы питают к своим девам-валькириям совсем иные чувства, чем его собственные воины-атлан к всадницам Гулит.

Разгром был полный. Такого Принц Победитель не ожидал. Потрепанные остатки его армии в беспорядке отступили к собственным лагерям. Если б валькирии решили их преследовать, пришлось бы переправляться обратно за пролив Аустрин. Но единороги, видимо, управлялись с трудом, они способны были на грубый натиск, но не на сложные маневры. Это и спасло войска Акхана. Он сумел организовать отступление и даже закрепиться в двух взятых ранее предместьях, за низкие стены которых валькирии на единорогах проникнуть не смогли.

5

В сущности, бой кончился ничем. Никто особенно не проиграл. Но и не выиграл. Однако доверие к акалелю было подорвано.

— Ты обещал нам победу! — выкрикивала ему в лицо на совете Гулит.

То, что она — даже не атлан по крови — осмеливалась говорить, тем более обращаться к командующему первой, до глубины души возмутило его офицеров.