Сын обезьяны

Неопределённо хмыкнув в ответ, пожал плечами. Сотрудничать с полицией не собираюсь, а потому смысла как-то реагировать не вижу вообще…

Над столом, в пересечении голубоватых лучей транслятора появилась следующая картинка – небольшая прогулочная яхта, марки «Мадам».

– Ченг, вы знаете, почему так прозвали этот маленький, лёгкий в управлении, комический кораблик?

Вопрос риторический, генералу просто нравится говорить. Космолёт небольшой, предназначен для коротких перелётов, в дальние странствия на нём не пустишься. Обыкновенная прогулочная яхта, ею любят пользоваться женщины и гуманоиды небольших размеров. Матёрые космолётчики называют подобные средства сокращения космических расстояний презрительно: «мадам».

– Пояснения нужны?

– Нет.

В зеленоватом луче визифона закружились фигурки женщин. Смотрел внимательно, наконец-то начиная понимать, зачем понадобился. Ну, нет – скорее отрежу себе уши и демонстративно их съем, чем подпишусь на это дело!

Генерал же, игнорируя короткие ответы, продолжал говорить:

– Неуловимая, загадочная Мадам. Она всегда появляется из ниоткуда и исчезает в никуда. Она неуловима, как та самая улыбка Джоконды, что пережила тысячелетия и дошла до нас в целости и сохранности. Кстати, фантастика, но вы видели голограмму этого шедевра – картина как новенькая. Хотя, мистер Быковченко… – тут он ненадолго умолк, рассматривая изображение оценивающим взглядом, а я опять сморщился, недовольно взглянув на начальника полиции. Де Толль смотрел на портреты подозреваемой, составленные со слов очевидцев ограблений, и моего убийственного взгляда не заметил, – мне эта Джоконда не понравилась.

Здесь мы с генералом единодушны. Я тоже не в восторге от картины. Может, эта самая Джоконда и ничего была женщина, хотя и не в моём вкусе. Больно холодна, мне нравятся женщины погорячее. Отстранённая, безразличная, вроде добрая тётенька – она улыбается, но от её улыбки оторопь берёт. Тайна Джоконды, тайна Джоконды… Да нет ни какой тайны! Эта улыбка жестока и безразлична – как космос. То ли дело Мадам!

Над столом изображения женщин мелькали такие, что я не мог отвести взгляда. Красотка с Альдебарана, с длинными, вытянутыми к вискам, глазами, синими бровями, взлетающими куда-то под спирали костяных наростов, покрывающие голову инопланетянки. Потом появилось изображение дамочки с Эллизиума – затянутой в пластик, тонкой в кости и наглой. Дальше – покрытая с головы до ног татуировками девица с Фетрасконты – на этой планете татуировки выполняли ту же функцию, что погоны и ордена у нас, на Элизиуме. После неё…

Тут замер, забыл дышать, растёкся… Все мышцы ослабли, кроме одной… гм…

Над столом кружилась голограмма обнажённой девушки – в полный рост. Взгляд прилип к картинке, запоминая высокую грудь, тонкую талию, длинные, стройные ножки подозреваемой. Маленькие ступни беззащитно босы, руки вскинуты вверх, ладони зарылись в копну рыжих кудрей. Тонкая шея, под белоснежной кожей бьётся жилка. Лицо спокойное, но, взглянув в её миндалевидные зелёные глаза, представил, какие страсти могут бушевать на этом личике, случись встретиться с девушкой вживую. Ох, я б заставил её стонать от страсти!

– Кто такая Мадам знают все, – бубнил меж тем де Толль, повернувшись к карте галактики, и заложив руки за спину. – Её имя наводит ужас на любого обывателя, обладающего чем-то хоть немного ценным. Но – это обыватели, они трясутся над всем, что стоит хоть сколько-то кредитов. Пожалуй, лучше всего характеризует неуловимую грабительницу то обстоятельство, что её имя приводит в трепет правительства как отдельных планет, так и целых планетных систем. Да что там системы! Три империи меняют системы безопасности, когда проходит слух что где-то поблизости видели её яхту.

Картинка продолжала кружиться. Я так возбудился, что вдруг почувствовал своё родство с первобытными людьми, которые хватали самок и тащили их в логово. Эту я бы тоже схватил, запустил бы руки в рыжую шевелюру, перекинул через плечо тонкое тело и, рыча, как древний самец, запрыгнул бы с ней во флаер!

– Загадочная женщина: все её видели, но никто не знает, как она выглядит, – вздохнув, генерал повернулся. Тут же замер, брови съехали к переносице, лицо покраснело. Он хлопнул в ладоши, и так возбудившая меня красотка пропала.

– Прошу прощения, детектив, опять кто-то использовал систему для развлечений.

– Может, это и есть Мадам? – с надеждой спросил у него. Если это она, то не только соглашусь начать расследование, но и непременно поймаю воровку.

– Нет, это баловство. И даже больше – это провокация… Вирус, – он побагровел, на лбу выступили крупные капли пота. – Этот вирус проник во все сферы моей жизни, и нет никакого способа от него избавиться.

Ничего себе! Заразиться бы таким вирусом на пару-тройку месяцев…

– Так что, возьмётесь за это дело? – спросил генерал, обрушив на меня тяжёлый взгляд. Зря старался – я думал о рыжеволосой красотке.

– Ченг!

Вздрогнув, ответил: