Сын менестреля. Грейси Линдсей

— Кто знает, что ждет любого из нас впереди. Будущее предсказать невозможно, — слабо улыбнулась она и добавила: — Но я никак не могу понять, почему вы так добры к нему?

— Мы очень дружили в школе. Когда у меня не было ни гроша за душой, он вел себя по отношению ко мне очень благородно. Именно ему я обязан тем, что мог, сидя в партере Королевского театра, восхищаться бесподобным исполнением Джеральдиной Мур партии Тоски, — сказал я, обратив внимание на то, что на ее лице ни один мускул не дрогнул. — Кроме того, с тех пор как он спутался с вашей смазливой племянницей, ему здорово досталось.

— Он сам сделал свой выбор. Вы, наверное, слышали, что Клэр просит развода. Она уже живет с Мунцио.

— Это ничего не меняет. Завтра рано утром мы уезжаем в Геную. Он никогда больше не увидит ее.

На террасе повисло тягостное молчание, и меня внезапно потянуло к этой женщине, а еще мне было ее ужасно жалко. Она не была создана для жизни весталки, и тем не менее все вышло именно так. И что тут можно было сказать?!

— Ну, мне пора идти, — решительно поднявшись с места, сказал я. — Думаю, Десмонд еще задержится, чтобы посмотреть, как купают малышку. Еще раз благодарю вас за доброту.

— Если все же решите переехать в Швейцарию, непременно мне сообщите, — улыбнулась она. — И приезжайте ко мне в Ирландию.

— А вы, мадам, если окажетесь в Лондоне, приезжайте к нам в Сассекс. Жена будет счастлива с вами познакомиться. Она у меня немножко затворница, и для нее ваш визит будет большой радостью.

— Обязательно приеду, — ответила мадам.

Эти три простых слова положили начало чудесной дружбе.

Мы пожали друг другу руки, и я отправился обратно в отель, где во дворе уже, естественно, стоял заляпанный грязью «альфа-ромео». Я прошел к стойке портье, заказал на шесть тридцать утра машину до Генуи, а также просил приготовить счет.

Я поднялся наверх, ощущая странную тяжесть на душе, возможно, из-за впустую потраченной недели. Поэтому я решил написать длинное, подробное письмо домой, где, между прочим, поинтересовался, как поживает новая клумба с желтофиолью. Какое счастье иметь свой дом, любящих жену и сыновей! У Десмонда ничего этого не было, а потому мне все же следовало проявлять большую терпимость к его чрезмерному восхищению своей дочуркой.

В отель он вернулся поздно. Я уже заканчивал обедать. Десмонд едва притронулся к еде и за все время не проронил ни слова. Наконец он поднял на меня глаза, полные тоски:

— Я так понимаю, что моя жена собирается развестись и снова выйти замуж. Но если она предъявит права на ребенка, то это конец.

И что я мог ему сказать? Ничего. А так как завтра нам надо было вставать с петухами, мы улеглись спать пораньше.

Глава 6

Пароход «Христофор Колумб», подняв флаги, выскользнул из широкой гавани под рев сирен и звон церковных колоколов. Мы прибыли в Геную, имея в запасе два часа, и без линей спешки и суеты получили посылки в офисе «Италиан лайн». Там были все наши заказы, аккуратно упакованные и прошедшие таможенный досмотр. Настоящий триумф мастерства, опыта и согласованности лондонских умельцев. И если в те времена такое было в порядке вещей, можем ли мы сказать то же самое о времени сегодняшнем? Ну, здесь даже и спрашивать-то бессмысленно.

Я оставил Десмонда в каюте распаковывать свертки, а сам поднялся на палубу, чтобы проводить глазами удаляющийся берег и возобновить знакомство с этим замечательным судном, на котором я уже однажды совершал морское путешествие. Мне ужасно нравились итальянские пароходы, и не только потому, что они плывут по южному морскому пути, но и потому, что они развивают хорошую скорость, отличаются комфортабельностью и поистине итальянской дружелюбной манерой обслуживания. Внизу старший стюард уже начал принимать заказы на резервирование столов, и я попросил оставить для нас боковой столик по левому борту, тот самый, за которым мы с женой сидели в прошлый раз. Затем я осмотрел маленькую корабельную церковь — важную и приятную особенность судов этой линии. А так как там уже молился итальянский падре, я понял, что мессы будут проводиться каждое утро. Мне осталось только посетить солнечную палубу, чтобы закрепить за нами два удобно расположенных шезлонга. На сей раз, поскольку нас ждет жаркое южное солнце, никаких крытых палуб.

Вернувшись в каюту, я застал Десмонда за созерцанием разложенной на кровати новой одежды. Со времени отъезда из Швейцарии он пребывал не в лучшем, даже мрачном, состоянии духа. Именно поэтому я обратился к нему с наигранной веселостью:

— Ну что, примерил, как сидит? По цвету и размеру подходит?

— Нет! Боюсь, в таком наряде я буду похож на хлыща. Боже правый, уже во второй раз за всю свою проклятую жизнь я получаю благотворительную помощь в виде одежды!

— Ну и ходи на здоровье в своих лохмотьях, если тебе так больше нравится, — рассмеялся я.

— И пустить насмарку все, что ты для меня сделал?! В любом случае все это пустые хлопоты.

— Да будет тебе, Десмонд! Соберись! В последнее время ты сам на себя не похож.