Сын ярла

— Скорей, к западным скалам, — оглянувшись, яростно шепнул Хельги. Впрочем, и так не надо было никого подгонять: все — даже бывший невольник — неслись, как могли. Мелькали перед глазами стволы деревьев, и корявые еловые ветки больно били в лицо.

Вот, наконец, и западные скалы. Вернее, западные отроги гор. Не очень высокие, поросшие редким сосняком, но вполне отвесные, круто обрывавшиеся к поверхности озера.

— Ну вот. Похоже, мы их сейчас увидим, — улыбнувшись, заметил сын ярла, устраиваясь за камнями над самым обрывом. Остальные последовали его примеру.

— Ох, и красотища! — не удержавшись, восхитился Снорри.

И правда, окружающий пейзаж был вполне достоин этого возгласа.

Прямо перед ними, внизу, расстилалось озеро, чуть тронутое утренним туманом у своего восточного болотного берега. Вода была настолько спокойной, что казалась какой-то колдовской, мертвой. Словно живые, отражались в ней заросшие высокой травой берега, стройные сосны и хмурые угрюмые ели. По левому берегу, за камнями, так же отражающимися в озере, проходила дорога, даже не дорога, а тропка, ведущая к хутору Курид. Тут же, за камнями, тропинка раздваивалась, заворачивая к Снольди-Хольму. Расстояние от обрыва, где укрылись ребята, через озеро до развилки составляло где-то около двух полетов стрелы, так что все было видно как на ладони. Нет, лиц, конечно, не разглядеть, но фигуры увидеть можно.

— Будем ждать, — шепнул Хельги. — Только смотрите на засните.

— Ну, это к Снорри, — засмеялся Харальд Бочонок. — Это ведь он у нас любитель поспать, а, Снорри?

— Всего-то один раз и уснул в лагере Эгиля, — обиженно отозвался Снорри. — А попрекать, видно, всю жизнь будут.

— Ладно, хватит вам, — шикнул на них Хельги. — Звук по воде расходится сами знаете как…

Он напряженно всматривался в левый берег, в любой миг ожидая появления нидингов. Напряжение было настолько велико, что сын ярла почувствовал вдруг, как задвоилось в глазах, потяжелели веки, а в глубине мозга сначала тихонько, а потом все громче забили, заухали барабаны…

— А зори здесь тихие… — почему-то прошептал он, теряя сознание… и тут же очнулся, увидев над водой черные тени: — Вот они!

— Да где? Где же? Ага… Теперь вижу! — азартно выдохнул Ингви. — Один, два… пять… Пятеро, как и говорил Трэль. По кустам таятся, собаки. Слушай, Хельги, и как ты их только заметил?

— Зорче надо быть. И черники побольше есть — говорят, глазам помогает.

— Ну, черника еще и от поноса помогает, — засмеялся Харальд. — И плащи ею красят, и бражку делают. Со всех сторон полезная ягода.

— А мне так больше голубика по вкусу…

— Цыц! — Хельги хотел было дать леща вспомнившему про голубику Снорри, да вовремя удержался. Вместо этого кивнул на нидингов: — Ишь, прислушиваются к чему-то. Вон как жалами водят!

— Так это они к развилке вышли, — догадался Снорри. — Теперь, видно, совещаются — куда дальше. Я бы на их месте выбрал хутор тетки Курид. Хлопот меньше.

— Так и в Снольди-Хольме воинов мало. Почти все с Торкелем на тинг уехали, землю делить.

— Но ведь нидинги об этом не знают!

— Смотри, смотри! Как раз туда и уходят. К Снольди-Хольму.

— Что ж, выходит, знают?

— Да и слишком уж быстро разыскали все тропы.

Хельги резко поднялся на ноги.

— Некогда болтать, други. Скорее в Снольди-Хольм. Как думаете, намного они нас опередили?

— На десять полетов стрелы, не больше. Если в Снольди-Хольме крепко заперты ворота, должны б успеть продержаться.

— Ага, если не подожгут…