Сыграй со мной в любовь

Это кажется нереальным – но он там стоит! Я даже спрашиваю у доктора – откуда? Оказывается, заведующий отделением участвовал в каком-то эксперименте, влияние живой музыки на внутриутробное развитие плода. Пианино появилось для того, чтобы будущие мамочки могли послушать приходящих в отделение музыкантов. Это снова вызывает у меня удивление, но и этому находится объяснение.

– А в нашем отделении нет тяжелых, нет пациенток с травмами, в периоды, когда нет сезонных вирусов сюда даже посетителей пускают. Почему же не пригласить пианиста? – доктор явно заинтригован моим интересом, - а что вас, собственно, смущает? Вы против музыки?

- Я? – улыбаюсь, и вместо ответа сажусь за инструмент, пробую несколько аккордов – оно еще даже не расстроено!

Хочется сыграть что-то нежное, легкое, поднимающее настроение, сама собой на ум приходит мелодия.

«River flows in you», корейского композитора и пианиста Ли Рума. Кажется, её сейчас знают все. Начинаю мягко, ненавязчиво, понемногу набирая обороты, мелодия течет во мне, согревает. Кажется, поднимает меня на какую-то новую высоту, помогая забыть о моих проблемах, о бедах и горестях. И я забываю и забываюсь. Играю, ощущая силу, возникающую между мной и этим почти забытым тут инструментом, который, оказывается, способен на самом деле дарить радость…

Когда я заканчиваю, неожиданно для меня раздаются аплодисменты. А я ведь даже не заметила, как довольно просторную рекреацию заполнили пациентки.

- Еще… пожалуйста. – это говорит моя соседка по палате, Маша, она ждет тройню, постоянно плачет, боится, что не справится. Смотрю на неё и знаю, что буду играть.

Отрывочек из саундтрека к фильму «Амели» Яна Тьерсена. Потом играю что-то из Циммера.

Наверное, я немного странная пианистка, я люблю классику, да, очень. Но я прихожу в восторг от того, что и современная музыка вызывает у людей такие эмоции.

На следующий день меня снова просят сыграть. А потом еще.

Я получаю удовольствие от игры.

Игра на фортепиано меня возрождает. Я отключаюсь, могу думать о том, что со мной случилось как-то отрешенно. Не обвиняя никого. Не страдая.

Он ведь просто играл со мной, да? Играл в любовь. Ему было так увлекательно в неё играть. Конечно, он ведь играл на самом совершенном инструменте. На моей душе. Играл, извлекая из моего сердца самые звонкие ноты. Складывая их в красивую мелодию. Наслаждаясь ею. Ему хотелось еще и еще. Больше звука, сильнее, мощнее. Он не заметил, как инструмент стал расстраиваться. А когда понял, что звук уже не тот, решил просто избавиться от несовершенной игрушки.

Не задумываясь, что это именно он её сломал.

Но игрушка ведь тоже хороша? Ей очень нравилось, что на ней играют. Ей хотелось достичь вершины. Хотелось исполнить такую музыку, которой не было ни у кого. Она не заметила, как растянулись струны, как рассохлась дека, как стали западать некоторые клавиши… ей стоило попросить музыканта остановиться. Сделать паузу. Дать ей отдохнуть, что бы она пришла в форму.

Просто послушать друг друга. Просто сказать правду.

Но музыкант оказался жесток. А инструмент глуп.

Вот и вся сказка о любви…

Меня выписывают, и все отделение просит прийти еще раз, дать концерт.

И я соглашаюсь.

А потом Максим приезжает в гости, с корзиной фруктов и трагичной для него новостью.

- Лика, беда. Мой пианист упал, сломал ногу. А у нас серия концертов. Я не знаю к кому обратиться, и…

- Да.

- Что?

- Да, да, я готова. Я сыграю.

Он, похоже, ошарашен еще больше, чем я. Думал, ему придется уговаривать, умолять.

Мы репетируем неделю. Я в приподнятом настроении несмотря на то, что Максим порой ругает меня довольно сурово, не делая скидок на положение.

В один из дней, возвращаясь с репетиции я вижу у того самого кафе Инну.

*** музыка, которая звучит:

Ли Рума River Flows in You.

Ян Тьерсен "Амели"

Глава 48

- Папа! Папочка! Привет! Как ты себя чувствуешь?

Силюсь улыбнуться, а у самого что-то так замирает внутри, давит, и в глазах туман. Но мужики же не плачут, да?

- Привет, Пушинка, нормально всё, уже хорошо, скоро домой.

Шею обвивают тоненькие ручонки, замечаю, что похудела, вытянулась, не видел ее несколько дней всего, и вот…

Полину приводит ко мне Инна. Это немного странно, но я стараюсь пока не думать, спрошу потом.

Инна вообще мне помогла, спасла, фактически.

Я же при ней грохнулся, сознание потерял, отключился совсем как терминатор, у которого батарейка села…

Микроинсульт. Просто жесть. В мои неполные тридцать четыре это хреново, конечно. Хотя доктор объясняет – увы, сейчас почти норма. Многие страдают. Особенно бизнесмены. Особенно те, которые «на спорте», пашут как проклятые, злоупотребляют… Хотя я как раз злоупотреблениями не грешу, для этого уже была бурная молодость.

Инна, как я понимаю сразу сообразила вызвать «скорую» и позвонить Егору с Женькой. Парни договорились, что меня отвезут в клинику Коршунова – ее держали на пару два известных бизнесмена Тамерлан Умаров* и Александр Корсаков*.