Читаем Сыграй ещё раз, Сэм полностью

Рено оглядел друга с ернической отрешенностью. Сейчас они играли в самую опасную игру своей жизни, и вот — сидят и обсуждают будущее, словно болтают о ближайшем футбольном матче, к результату которого оба питают слабый интерес.

Что ж, может быть, это и впрямь не важно. Путь отступления из Праги с самого начала казался Рено маленькой отговоркой для приличия. Получится у них или нет, ни одна из враждующих сторон не захочет их принять или хотя бы признать знакомство. Но все равно — убьют ли они Гейдриха или, что гораздо вероятнее, их самих поубивают на месте или повяжут и убьют позже — скоро все закончится.

— Рики, — наконец сказал он, — какого исхода вы бы хотели? В смысле, если бы вы могли устроить так, чтобы все случилось в точности по вашему желанию, — как бы оно было?

Рик зажег новую сигарету, чтобы лучше думалось.

— Не знаю, — сказал он. — Пожалуй, я бы сказал, пусть Гейдрих умрет, а больше никто не пострадает; а мы благополучно улетим и будем жить долго и счастливо.

Рено улыбнулся:

— Кроме Виктора Ласло, вы хотите сказать.

— Может быть.

— Какие уж тут «может быть». Право, не знай я вас лучше, я бы предположил, что всю эту кашу заварили вы сами, чтобы погиб Виктор Ласло, а не Рейнхард Гейдрих.

Рик поднялся и заходил по комнате.

— Но Гейдрих заслуживает смерти, потому что он фашист и убийца, головорез и бандит! Потому что, если он не умрет, пострадают миллионы людей. И все же…

Рено не предложил решения для Риковой дилеммы. Вместо этого он сказал:

— В Касабланке Виктор Ласло кое-что сказал майору Штрассеру у меня в участке, и это нейдет у меня из головы: если с ним что-нибудь случится, сотни таких же, как он, поднимутся по всей Европе, чтобы занять его место. Не верно ли то же самое и про Гейдриха? Допустим, мы сможем его убить. Другие такие же, даже хуже, только и ждут — с нетерпением! — занять его место. Я хотел бы верить, что запас хороших парней в этом мире побольше, чем запас плохих, но вот именно сейчас я бы на это не поставил.

— Так вы хотите сказать?.. — начал Рик.

— Так я и говорю: что бы мы ни решили и что бы ни сделали, по большому счету, главный итог определят не наши действия. Своими силами, Рики, нам эту войну не выиграть, и если у нас есть мозги, мы и пытаться не станем. Мы можем только надеяться выбраться отсюда живыми.

— Может, вы и правы, — сказал Рик. — Немцы привольно расселись в Европе, у Союзников нет шансов по ним ударить. Русских на Восточном фронте треплют в хвост и в гриву; их уже загнали под самый Сталинград, и не похоже, что они долго продержатся. Когда фашисты покончат с ними, они обрушат всю мощь своих армий на Запад — на нас. Британцы заперты на своем островке, Франция сдалась — без обид, Луи, — американцы возятся с япошками на Тихом океане. — Прикончив сигарету, он тут же закурил новую.

— Не надо недооценивать русских, друг мой. Может, они еще ввалятся в Берлин, прежде чем все закончится.

— С другой стороны, что могут сделать немцы? — продолжал Рик. — Они даже Ла-Манш переплыть не могут, не говоря про то, чтобы побить британцев. Дьявол, да британцы в своем Лондоне по-прежнему дают званые обеды. И раз фашисты не могут перейти Ла-Манш, черта лысого они перейдут Атлантику, уж это точно. — Он глубоко вздохнул. — Так что Америка, по крайней мере, в безопасности.

— В отличие, напомню, от Центральной Европы, — сказал Рено. — Где мы с вами сейчас и находимся.

— И впрямь, — сказал Рик.

Мысли Рено понеслись вскачь. Лидеры Сопротивления в Лондоне убеждены, что операция обязана провалиться. Нельзя позволить британцам успешно провернуть такую комбинацию и устранить Гейдриха. Ему приказали отслеживать операцию, а не срывать, но Луи быстро пришел к заключению, что план Виктора Ласло не должен осуществиться. И он совершенно не против: в первый раз они с Риком Блэйном могут с чистой совестью быть союзниками.

Однако вопрос посерьезнее тяготил его. Какой итог более в интересах Франции — не оккупированной Франции и не вишистской Франции, a la belle France? Его смелое приветствие, обращенное к майору Штрассеру — «Неоккупированная Франция приветствует вас в Касабланке», — пустая бравада, и только. Сам Луи был тогда не более чем коллаборационист, жалкий лизоблюд. Проститутка.

Проститутка. Таких женщин он презирал всю жизнь. И усердно пытался вписать в эту категорию весь женский пол, лишь бы успокоить совесть. Он заставлял их отдаваться ему, отдаваться врагу, потому что мог заставить. А сам отдавался врагу, потому что так хотел. Потому что он сам был врагом. Теперь хватит.

В ту ночь, впервые за много веков, Луи Рено спал крепко.

<p>Глава тридцать первая</p>

Нью-Йорк, октябрь 1935 года

СЕНАТОР И ГАНГСТЕР — ПОДЕЛЬНИКИ! —

гласили заголовки «Нью-Йорк Миррор» 23 октября 1935 года. Под статьей стояла подпись Уолтера Уинчелла. Уинчелл не часто снисходил до новостей, но то был особенный случай. В этот раз им перепала новость.

Перейти на страницу:

Все книги серии Книга, о которой говорят

Тайна Шампольона
Тайна Шампольона

Отчего Бонапарт так отчаянно жаждал расшифровать древнеегипетскую письменность? Почему так тернист оказался путь Жана Франсуа Шампольона, юного гения, которому удалось разгадать тайну иероглифов? Какого открытия не дождался великий полководец и отчего умер дешифровщик? Что было ведомо египетским фараонам и навеки утеряно?Два математика и востоковед — преданный соратник Наполеона Морган де Спаг, свободолюбец и фрондер Орфей Форжюри и издатель Фэрос-Ж. Ле Жансем — отправляются с Наполеоном в Египет на поиски души и сути этой таинственной страны. Ученых терзают вопросы — и полвека все трое по крупицам собирают улики, дабы разгадать тайну Наполеона, тайну Шампольона и тайну фараонов. Последний из них узнает истину на смертном одре — и эта истина перевернет жизни тех, кто уже умер, приближается к смерти или будет жить вечно.

Жан-Мишель Риу

Исторический детектив / Исторические детективы / Детективы
Ангелика
Ангелика

1880-е, Лондон. Дом Бартонов на грани коллапса. Хрупкой и впечатлительной Констанс Бартон видится призрак, посягающий на ее дочь. Бывшему военному врачу, недоучившемуся медику Джозефу Бартону видится своеволие и нарастающее безумие жены, коя потакает собственной истеричности. Четырехлетней Ангелике видятся детские фантазии, непостижимость и простота взрослых. Итак, что за фантом угрожает невинному ребенку?Историю о привидении в доме Бартонов рассказывают — каждый по-своему — четыре персонажа этой страшной сказки. И, тем не менее, трагедия неизъяснима, а все те, кто безнадежно запутался в этом повседневном непостижимом кошмаре, обречен искать ответы в одиночестве. Вивисекция, спиритуализм, зарождение психоанализа, «семейные ценности» в викторианском изводе и, наконец, безнадежные поиски истины — в гипнотическом романе Артура Филлипса «Ангелика» не будет прямых ответов, не будет однозначной разгадки и не обещается истина, если эту истину не найдет читатель. И даже тогда разгадка отнюдь не абсолютна.

Артур Филлипс , Ольга Гучкова

Фантастика / Самиздат, сетевая литература / Ужасы / Ужасы и мистика / Любовно-фантастические романы / Романы

Похожие книги

1. Щит и меч. Книга первая
1. Щит и меч. Книга первая

В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха. Это было тяжким испытанием для Александра Белова, но с испытанием этим он сумел справиться, и в своем продвижении к источникам информации, имеющим важное значение для его родины, Вайс-Белов сумел пройти через все слои нацистского общества.«Щит и меч» — своеобразное произведение. Это и социальный роман и роман психологический, построенный на остром сюжете, на глубоко драматичных коллизиях, которые определяются острейшими противоречиями двух антагонистических миров.

Вадим Кожевников , Вадим Михайлович Кожевников

Детективы / Исторический детектив / Шпионский детектив / Проза / Проза о войне