Сыграем во вражду

Если майка Самойлова успела высохнуть до утра, то джинсы обещали желать лучшего. Вот только вопреки моим ожиданиям домой Вик не поехал. Вместо этого верный враг оглядел своё зеркальное отражение, покивал удовлетворённо и… попросил одолжить тетрадку с ручкой. А после, напевая себе под нос, пошёл на кухню "что-нибудь готовить". Выискался, блин, хозяин!

Хотя перспектива пожрать что-нибудь перед вузом меня прельщала, да и Вик так деловито принялся копаться в холодильнике да в шкафах, что останавливать его даже не захотелось. Я просто присел за стол и занялся любимым делом на кухне – слежением за "трудолюбивой хозяюшкой". Ну и пусть в роли оной сегодня был не Ромка, даже интересней! Оригинальней, так сказать.

Лёгких путей Самойлов не искал: вместо того, чтобы просто сварить лапшу или кашу – имеются у меня фасованные, в пакетиках, как надо, – он вытащил из-под раковины ведро с картошкой. Таким образом я узнал, что в одном пункте врагу точно проигрываю, ибо готовить не умею совершенно, когда Вик… в общем, умеет. Даже зауважал его, жареная картошечка с грибами пошла на ура!

М-да, только надо взять на заметку: не просить больше Самойлова что-нибудь приготовить. А то, как говорит Ромка, я же за еду продамся. Сам же возьму и нагло сдамся врагу в рабство за блюдо с пирожками.

Представил, как сижу на полу, цепляясь за ноги Вика, и умоляю его хоть что-то испечь, обещая за это сделать всё, что угодно. Брр… привидится же такое! Не-не-не, ни в коем случае – надо будет сегодня опять к Ромычу наведаться… доесть вчерашнее, что ли. Вот же, только о жратве думаю.

Кстати, из-за поганых мыслей я запнулся и едва не пропахал носом по ступеням пару лестничных пролётов, но был подхвачен за шкирку расторопным Самойловым. Верный враг помог принять устойчивое положение, фыркнул насмешливо и посоветовал смотреть под ноги. Чёрт, ну вот обязательно ржать было? Я, вообще-то о тебе, гад, подумал!

Гад о мыслях оппонента даже не подозревал, он, словно обожравшийся сливок кот, был в удивительно прекрасном расположении духа. Бодро перескакивал вниз по ступенькам и запевал весёлую песенку. Похоже, даже холодный сырой воздух улицы его не напрягал. Будто не из-за Самойлова пару часов назад на кухне повисало гнетущее молчание, будто не он хмуро пялился в окошко, высматривая там…

Раздался звонкий лай, и к нам со всех ног кинулась мелкая кудрявая моська. Приблизившись, она рыкнула на меня и внимательно пригляделась к Вику. Примчавшаяся следом за ней хозяйка так же, как и псина, фыркнула, приметив меня, а потом обернулась к Самойлову. Взгляд её скользнул по парню, словно сканер, исследуя от макушки до пяток, удивлённо задержался на моих порванных на коленках джинсах, в которых пришлось идти Вику, одобрительно потеплел, переместившись на дорогие ботинки…

Да уж, не стоило снова вспоминать о соседке снизу, чтоб беду не накликать. Она же уже должна была выгулять этот блохастый коврик, ну что за невезуха, а?

– Привет, – я натянуто улыбнулся, отрывая девушку от разглядывания Самойлова. – Может, уберёшь с пути свою болонку?

Соседка чуть не подавилась от такого заявления, капризно надула губки, обращая взгляд в мою сторону, и сложила на груди ручки. Казалось, от возмущения у девушки даже волосы на голове зашевелились.

– Это бишо-он, – протянула она.

Ой, блин, да пусть хоть татаро-монгольской гончей будет, мне плевать! Пусть, главное, с дороги уберётся, а то так и жду, когда это "маленькое да удаленькое" существо вцепится в ногу. На Самойлова я не смотрел, но остро ощущал его насмешку.

– Да всё равно. Он не выглядит дружелюбным.

– Правда что ли? – хохотнул Вик.

А потом склонился к псине и ласково потрепал ту по голове. Кучерявая собачонка приветливо затявкала, облизывая протянутую к ней руку парня и виляя лохматым хвостом. Умиляющаяся с этой картины, блондинистая соседка довольно заулыбалась.

К слову, псина и она, можно сказать, были на одно лицо… морду. "Бишон" могла похвастаться круглыми карими глазами и кудрявой белой шерстью. Хозяйка её тем же: огромными глазищами чуть более светлого оттенка и выбеленными волнистыми локонами, спадающими до самых ягодиц. Одинаково дёрганные и не располагающие "к общению".

– Вы ей нравитесь, – проворковала девушка. – Рада познакомиться, я Аксинья, а это – Митси, – она указала на псину.

– Виктор, – обворожительно улыбнулся Самойлов, и кивнув в мою сторону: – Он Денис.

– Мы знакомы, – едва не рыча, процедил я, ощущая, что был представлен, словно собака.

Да-да, с собственной соседкой снизу я, конечно же, уже успел познакомиться за долгие годы, впрочем, дружественных отношений у нас не сложилось. Аксинья Салищева, или просто Аксюшенька, была из того типа дамочек, как я уже упоминал, чей IQ умер ещё в зародыше. Все её умственные потуги были направлены на поддержание собственной красоты и неотразимости. К счастью, фигурой мироздание блондинку не обделило, пластические хирурги – тоже, порадовав дамочку прекрасным носиком и грудью немалого размера.