Сыграем во вражду

Собственно, тетрадка, попавшаяся Самойлову, это так называемая "копилка умных мыслей". Я порой не против провести вечер с хорошей книгой в руках. На страницах тетради сохранены цитаты из историй, мысли, которые мне хотелось бы "не забывать". Порой обычные приколы, которые, возможно, когда-нибудь поднимут настроение не только мне, или же красивые описания, трогающие за живое, а иногда… Да что уж там? Часто! Чаще всего записаны были цитаты, именно для меня несущие в себе глубокий смысл.

– Ничего я не расчленяю, – проворчал, выдёргивая тетрадь из рук парня. – Просто помечаю мысли, которые заставили меня задуматься!

Записи Вик отдал спокойно: поднялся со стула, будто и не интересовался какой-то там тетрадкой, и подхватил с подноса одну из чашек с чаем. Сделав маленький глоток, Самойлов вдруг выдал:

– "Дороги не ведут никуда. Они лежат неподвижно на своём месте, и потому люди могут идти по ним", – процитировал парень. – Это, конечно, о-очень много мыслей тебе подкинуло.

– Это из Страны Оз! – вновь возмутился, ощущая, как щёки заливает румянец. – И… со смыслом.

– Ооо… так, оказывается, ты ещё и сказки читаешь, – уже почти смеётся.

– Вик, пей чай, а! Молча.

Самойлов вроде бы подавил смешок, делая очередной глоток. Но только стоило мне расслабиться, парень вновь дико заржал, будто и не он это недавно злился на нерадивых таксистов.

– Ага… пью… он же успока-аааивающий… – кое-как протянул сквозь смех крашеный болван.

Я ничего не ответил, лишь присел на освобождённый стул и с наслаждением хлебнул из своей чашки. Веселящийся Самойлов – наваждение куда как менее опасное, чем оный в гневе. Так что пусть лучше хохочет, даже и надо мной. Вообще, последнее время начал гораздо спокойней относится к его подколкам.

– Кстати, а кровать-то у тебя ого-го, целый траходром, – чуть помолчав, Вик перевёл тему, присвистывая. – Поди только и водишь сюда девчонок, извращаешься…

И зачем я подумал о спокойствии? Сглазил же! Потому что после такого заявления взвился, зашипев, словно дикий:

– Это кто ещё здесь извращенец, а?

– Разве нет?

Вик даже не обернулся, но голос его звучал безумно ехидно. Показалось даже, что парень специально издевается, чтобы я разозлился и попытался выставить его за дверь. Ага, а он будет упираться, называть меня гадом, не выполняющим обещания – сам же сказал, что не выгоню, – и под конец просто опять устроит мордобой.

– Нет, – ответил коротко, стараясь не распаляться. – Я постоянен – это раз. А два – не вожу всяких там к себе, чтобы ещё и кровать… поганить. Блять, я сплю на ней, вообще-то!

В порыве искреннего раздражения даже сложил руки на груди и демонстративно повернулся к Самойлову спиной. Хотя сомневаюсь, что тот вообще это заметил, ведь на меня даже не смотрел.

– Так ты у нас с кем попало не спишь? – но голос прозвучал почти над ухом.

И вопрос показался таким многозначительным… Вроде бы и с интимным подтекстом, мол, не трахаюсь неизвестно с кем, а в то же время и невинно, будто Самойлов играл моими же словами. Не вожу всяких к себе… сплю на ней… и вопрос Вика, желающего удостовериться: так что, только с близкими можешь заснуть? Так и хотелось ответить положительно, одним коротким словом на оба вопроса, но вместо этого я ехидно протянул, оборачиваясь:

– А ты что, ревнуешь, Витенька?

Только получил не ответ, а полукрик-полустон закончившийся змеиным шипением. Самойлов стоял у меня за спиной, всё ещё держа в руках чашку с довольно горячим чаем. Получилось так, что плечом я как раз задел локоть парня, и всё содержимое чашки вылилось прямиком на Вика, пятном расползшись по майке и джинсам.

– Ебать, Корнеев, ты вообще видишь, что делаешь? – мгновенно забывая о смехе и дурацких вопросах, рыкнул парень.

– А ты сам нафиг так близко стоишь? – в ответ разорался я.

Но противореча собственному недовольному тону, заметался по комнате, пытаясь отыскать, чем бы отчистить одежду Самойлова. Когда же подхватил со стола кухонное полотенце, парень как раз уже стягивал майку, а вытирать мокрое пятно на джинсах в одном не самом цензурном месте получилось бы несколько…

– На, держи, вытирайся, – сунул полотенце в руки парню. – Может, поискать что из моего на замену?

– Думаешь, штаны с твоей костлявой задницы налезут на меня? – хмуро поинтересовался Самойлов.

– Спортивные. Они посвободней будут, – ответил, вскидывая голову. – И майку какую-нибудь…

Слова вдруг застряли в горле.

Мы с Виком стояли так близко, всего в паре десятков сантиметров друг от друга. Его тёплое дыхание касалось моего лица, а яростный взгляд, казалось, лишал возможности двигаться, прожигал кожу. До мяса, до боли, до крови, стучащей в висках. Но отвернуться я не мог – не то чтобы не хотел, просто тело не желало слушаться.

Вик злился, показывал свою силу… и это, как обычно, меня завораживало, безудержно притягивало. Я словно мышь, пойманная удавом – и хочу сбежать, и не могу. Будто под гипнозом стою, зачарованно глядя на недовольного врага.