Сыграем во вражду

Привычные рычащие нотки в его голосе вызывают мурашки, пробегающие по телу. Когда ловлю себя на этой мысли, невольно вздрагиваю и вновь отступаю. Блядь, Корнеев, ты чёртов извращенец, но… ты кайфуешь от этого тона. "Бесить Вика" было практически работой, призванием! А его злость – наградой.

– Не понимаю, о чём ты.

Прищуриваюсь, стараюсь смотреть дерзко, а сам так и не могу отойти от осознания. Правильно ведь думал пару дней назад – ломает почти как без наркоты, а теперь и кайф, наверное, такой же. От новой дозы. Надо кончать это дело!

– Ти-ише, Вик, успокойся… – осторожно добавил через несколько секунд. Ведь, когда мы пытались парней развести, получалось успокоить зверя, а вдруг и сейчас… удастся?

Самойлов пристально посмотрел на меня, будто раздумывая, стоит ли послушаться или лучше прибить жертву сразу, и, тяжело вздохнув, приземлился на один из стульев. Поведение его радовало и пугало одновременно: послушался, постарался успокоиться, с какой бы это стати?

– Не придуривайся, Корнеев, – через некоторое время устало проговорил парень, – всё ты понимаешь. Устроил… хрен разберёшь что! Клоунаду какую-то.

– Какую? – спросил я тихо.

А потом, пока Самойлов молчал, уставившись в одну точку, выдвинул один из стульев соседнего ряда и присел. Изображать из себя стойкого оловянного солдатика было, по меньшей мере, глупо – это во-первых. А во-вторых… сидя, я лучше видел лицо Вика и мог хоть как-то предугадать очередной "поворот сюжета".

– Ха-ха, не смешно, – недовольно. – Попросил тебя не ругаться, а что в итоге?

– Я и не ругался! – возмутился автоматически. – Я…

И замолчал, внезапно соображая, что могло вывести Самойлова. "Холодная война" – сказал Ромка пару дней назад. Я же тогда лишь посмеялся, думая совершенно о другом, желая найти очередную возможность довести Вика, заставить сорваться, и даже не подозревал, что и без того настолько близок к своей цели.

Не-ет, ну не может же Самойлов…

– Что ты? – фыркнул он.

Молчание. Вик раздражённо смотрит на меня и барабанит пальцами по парте, в свою очередь не свожу глаз с оппонента. В голове проносится множество слов, складывающихся в оправдания, извинения, вопросы… но это всё не то! Нужно что-то другое. Ты ведь не привык лебезить перед Самойловым, Дэн. И пусть он раздражён, осуждает тебя…

– Блядь, Вик, я просто старался, как ты сказал, не ругаться. Ты… ты… – и всё же слов не хватало, – неужто психанул, что я молчал?

И вновь тишина. Она уже начинает напрягать, честное слово!

– Молчал? – взвился Вик. – Это так называется?!

– А как ещё?

– "Издевался, игнорировал, в упор не видел" – так не лучше назвать? – Самойлов шибанул кулаком по столу.

Теперь была моя очередь тяжело вздыхать. Витенька, родненький, ну чего так тупить-то? Очевидно же!

– Самойлов, блядь, ты башкой подумай – так же как и Вик, на повышенных тонах отозвался я. – Мы враги? Враги, уже сколько лет как. Какие у нас общие темы для разговора могут быть? Сука, да я кучу дней голову ломал над этим вопросом, а ответ не нашёл. Ясно? – уже почти рычал, ну прямо-таки пародируя Витюшу, сидящего напротив.

– И потому ты полторы недели выносил мне мозг, гадёныш!

– А что, надо было подойти и поздороваться, да? – ехидно.

– Хотя бы и так!

– Сам-то тогда чего не попробовал?

– А ты?

– А нахрен? – задал я риторический вопрос.

– Аналогично!

Вскочили мы одновременно, будто два сторожевых пса, которые век просидели на цепях по разным сторонам дороги, а теперь эти цепи одновременно с них сняли. А что? Взаимное раздражение и злость были, для полного сходства не хватало только вцепиться друг другу в глотки, перекусить горло так же одновременно – ведь вроде бы ни в чём не уступаем. Но мы оказались чуточку цивилизованней собак, ибо даже за грудки друг друга не схватили, а лишь остановились в паре сантиметров, испепеляя взглядами.

– А о погоде нельзя было поговорить? – возмутился Вик. – Об уроках? Да спросить, как дела, в конце-то концов?

– Ты просил не ругаться, я так и делал. Если не нравилась ситуация, мог бы попробовать исправить её сам, Самойлов!

– И что бы сделал я?

– А что я?

– Блядь, – многозначительно заметил Вик, отводя взгляд.

– Вот-вот… – подтвердил я. – Пусть и темы общие могли бы найтись, а повод – нет.

– И зачем нам повод?

Фыркнул, поражаясь наивности его вопроса. А кому он не нужен, повод-то? Никто и никогда не начнёт разговор просто так, даже у самой глупой беседы имеется причина – скука, например. Но она не могла погнать меня к Вику, для того был Ромыч, девчонки… да любой другой человек, но не Самойлов! Да, всё это время поговорить с врагом я хотел, однако "желание" – это не причина для разговора с тем, кого ты столько времени практически ненавидел.

– Затем, Витюша, затем, – ответил, наконец, с удовольствием подмечая, как нахмурился парень после моего обращения. Чуть расслабившись, прошёлся по аудитории, увещевая: – Вот если бы мы до сих пор пытались растащить по углам друзей, тогда бы…

– Что тогда? – резко прервал меня собеседник.