Своих не сдаем!

Пффф! Пффф! – раздались два приглушенных расстоянием взрыва. Волна осколков пронеслась вдоль дороги, сметая бойцов с брони БТРов, которые попали в зону поражения. Бронетранспортеры содрогнулись от близких взрывов, но водители в машинах, оказались опытными и, не снижая скорости, продолжили движение. На дороге остались лежать тела сброшенных осколками мин солдат. Пулеметные башни, всех пяти машин развернулись в сторону нашего холма и открыли ураганный огонь.

Мои бойцы были прикрыты изгибом вершины холма, так, что огонь пулеметов им был не страшен, ну, а, прятался за большим валуном, который врос в землю метров на десять ниже по склону. Хороший такой валун, по своим очертаниям, чем-то на гроб похож. Символично! Главное, что даже тяжелые пули калибра четырнадцать и пять миллиметра его не прошибут. Огневой налет длился меньше минуты, несколько раз, даже в мой валун прилетели горячие гостинцы, но судя по силе удара, это был не КПВТ, а танковый пулемет Калашникова, калибра 7.62. Как только огненный вал стих, я выглянул из-за своего укрытия, осматривая дорогу. Ну, что? Приятно, оказаться правым: бронетранспортеры, попав под лавину осколков, рванули вперед, выходя из зоны обстрела… которого почему-то не последовало. Ну, еще бы он последовал, если я не отдавал такой приказ?! Командир колонны, видимо решил, что это не засада, потому что он приказал вернуться назад и подобрать погибших и раненных. К валявшимся на обочине и дороге бойцам подъехали два БТРа, с которых предварительно спрыгнули выжившие бойцы. В бинокль мне удалось рассмотреть, что от осколочных мин пострадало не меньше семи бойцов, из которых четверо были – «двухсотые», а трое – «трехсотые». Раненые сползли на обочину и, прикрывшись телами убитых, стреляли из своих автоматов длинными очередями, в сторону нашего холма. Ты, смотри живучие, сукины дети! Уважаю! Не растерялись, огрызаются во всю, не смотря на то, что всех их хорошенько потрепало, у одного, по-моему, даже ногу оторвало, вон культя окровавленная торчит из-за куста.

Спешащие на помощь БТР, двинулись не по асфальту трассы, а съехав на обочину, поехали параллельно дороге. Это они правильно, дорога идет на небольшой возвышенности, так, что двигаясь по обочине, они тем самым уменьшают видимый силуэт машины, что значительно усложняет работу гранатометчику. На это и строился расчет при закладки фугаса.

Ба-бах! – грязно-серый сутан взрыва, взметнулся в тот самый момент, когда второй БТР поравнялся с местом закладки фугаса. Если бы Семен разместил мину немного дальше от дороги, метра эдак на три, то она бы оказалось прямехонько под колесами бронетранспортера… а так, рвануло чуть в стороне… ну, ничего и так сойдет – близкий взрыв фугаса, изготовленного из семи килограмм «пластилина», перевернул на бок БТР.

Пфф! Пфф! Пфф! – раздались одновременно сразу три выстрела из РПГ. И уже через мгновение три взрыва – Бах! Бах! Бах!

Подрыв фугаса был сигналом к началу обстрела. Вскинув к плечу, предварительно разложенный тубус РПГ-18, я поймал в прицельную планку бок, ближайшего ко мне «бардака», и плавно утопил спуск. Отдача вылетевшей гранаты ударила в плечо, уши, привычно оглохли от звука выстрела и я упал за укрытие. Ну, что стоять, что ли столбом и рассматривать поле боя? И чего, я там не видел?

Подхватив с земли пульт, пополз по склону холма наверх, ко второй позиции, где меня ждал второй тубус «Мухи» с остальные вещи. Хорошо, что догадался скинуть все лишнее на запасной позиции, а то даже не представляю, как бы я сейчас полз, вжимаясь в землю, волоча на себе рюкзак, автомат и «разгрузку». Сзади раздавались оглушительная стрельбы из множества стволов разного калибра: басовито «рычали» крупнокалиберные КПВТ, им вторили танковые ПК, на фоне которых автоматная стрельба из «семьдесят четвертых» Калашниковых, казалась несерьезной. Меня сейчас прикрывала длинная «морщина», которая появилась здесь, видимо очень давно – явный след работы трактора, который вначале вырыл длинную траншею, а потом закопал её, оставив после себя невысокую насыпь протяженностью в сотню метров. Добравшись до своей запасной позиции, я оглянулся и быстро осмотрел поле боя: перевернутый БТР, метрах в десяти от него застыл его собрат, с оторванной башней, ну, и посреди дороги застыл «бардак», в который угодило сразу две гранаты: одна оторвала ему переднее правое колесо, а вторая разворотила корму. Оставшийся в живых БТР и БРДМ, стреляли короткими, частыми очередями, медленно поднимаясь по склону холма, позади машин бежало не меньше двух десятков автоматчиков.

– Семь! Семь! Семь! – прокричал я, в динамик рации.

Скатившись на обратную сторону склона, а облачился в «разгрузку», нацепил на спину рюкзак и, подхватив автомат и РПГ, вернулся обратно.

Твою мать! Четко ведь приказал – «отходить!» Какого буя, продолжает бить ПК, «ручник» и один автомат с нашей стороны.

– Семь! Семь! Семь! – снова прокричал я, в динамик рации.

БТР и «бардак» прошли уже большую часть склона, бегущие позади десантники немного отстали, растянувшись широкой цепью.