Свой круг

- Пожалуйста, - я положил на стол обрезок плотной зеленой ткани. - Обнаружен у вас дома. Марочникова шила из нее некие предметы. Один предмет вы принесли Петренко, квартирная хозяйка подтвердила это на очной ставке. Второй, начиненный золотом и валютой, изъяли у вас работники милиции.

Рядом с зеленым лоскутом я выложил хитроумные чехольчики с кнопками, застежками, тесемками - пустой и наполненный.

- Цепочка доказательств опровергает объяснения о "провокации". Вопрос: откуда у вас ценности?

- Объясняю: нашел. Возвращался из города на дачу, под кустом - газетный сверток. Принес, развернул. Как честный человек решил сдать властям. Для большей сохранности упаковал в этот чудесный мешочек. Утром увидел в лесу каких-то людей, подумал - грабители, попытался спрятать ценности в дупло. Оказалось, советская милиция. Извините, ошибся. Прошу официально зарегистрировать находку и выплатить мне причитающееся по закону вознаграждение. Ясно?

Золотев издевательски ухмыльнулся.

- Не вполне. Есть некоторые неувязки. Их придется прояснить с помощью Шахназарова и Гришакова.

Будто жесткая губка прошла по лицу подследственного, стирая не только ухмылку, но и естественный цвет кожи: передо мной застыла безжизненная гипсовая маска.

- Выяснив происхождение ценностей, мы должны будем объяснить, для чего изготовлялись из специальной ткани эти… как бы их лучше назвать? - Я похлопал по зеленым чехольчикам. - Контейнеры для контрабанды!

Золотов заметно вздрогнул.

- Кстати, сколько у вас было по физике? Эта ткань от металлоискателя не защищает, не стоило и стараться. Вообще, извините, у вас детские представления о государственной границе!

- Пьете вино из моего бара, - голос у него был хриплым и напряженным. - Да еще нахваливаете.

- То есть?

- Принимаете догадки за факты. Я запомнил вашу метафору.

- Почему же догадки? - Я вытащил из портфеля журнал, открытый на нужной странице. - Вот пожалуйста: "Граница на замке", репортаж с таможни. И фотографии тайников, всевозможных контейнеров. Сравните этот снимок с вашими изделиями - один к одному.

Золотов молчал.

- Разматываем цепочку далее, к моряку загранплавания Петренко, которого вы усиленно обхаживали последнее время, которому принесли контейнер для контрабанды и который убит на вашей даче. Не слишком ли много совпадений?

- М-м… Мало ли какие бывают совпадения, - с трудом выдавил он.

- Есть и факты. Вершикова рассказала, как вы старались прибрать к рукам Петренко, как знакомили его с иностранцем, как просили взять на себя убийство. Следственный эксперимент ее первоначальные показания не подтвердил. Судмедэксперт отметил необычную силу и технику удара. Фехтовальщик вполне может его нанести. О ваших занятиях спортом я говорил с Григорьевым. Это еще не все, но попробуйте опровергнуть хоть что-нибудь.

- Н… не об… за… н. В… ввы… док… вайте.

Речь у Золотова стала почти нечленораздельной.

- Хотите воды?

Он кивнул.

Я набрал две цифры на разболтанном диске черного, образца пятидесятых годов аппарата, привыкший ничему не удивляться старшина принес алюминиевую кружку. Золотов, давясь и обливаясь, выпил воду.

- Значит, кругом обложили? - ощерился он. - И Григорьева отыскали!

- Не только Григорьева. Следствие - это серьезно. Особенно по таким преступлениям. Допрошены ваши учителя.

- И Фаина? - зло перебил Золотов. - Представляю, что она наболтала. Хоть сразу к стенке!

- Как раз нет. Ваши бывшие товарищи, соученики, отзывались более резко. И ваша приятельница… - Золотов весь подобрался. - Валентина Хохло…

- Какого черта! - Золотов вскочил. - Может, вскроете мне череп и станете копаться в мозге?

- Сесть! - резко приказал я, и подследственный медленно опустился на потертый табурет.

- Собираете всякое, чтобы меня обмазать, - Золотов говорил спокойно, своим обычным тоном, но я уже представлял, какое у него было лицо в момент смертельного выпада. - Даже эту дрянь спросили! Да если хотите, из-за нее у меня жизнь сломалась! Застрелиться хотел! Утащил Марголина с тренировки, лег на землю в лесочке возле дачи и сунул в рот дуло. Задираю повыше, как в книжке читал, чтобы не искалечиться, а наверняка мозги вышибить. Мушка высокая, небо царапает, не пускает, масло горькое, противное, короче, вырвало меня, валяюсь в блевотине с разбитой мордой.

Голос Золотова прервался. Сейчас он искренне верил, что именно так все и было, а перевернутый мусорный контейнер, затхлые отходы под руками, узкий собачий лаз, скользкая финка в одеревеневшей руке - это кошмар из чужой жизни, страшный сон, неведомо как затесавшийся в сознание.

- Значит, все на меня! И валютчик я, и контрабандист, и убийца! Мне и говорить ничего не надо, вам уже все ясно, все расписано.

- Внешняя картина действительно ясна. А вот мотив. Из-за чего вы его убили? - Этот вопрос действительно занимал меня больше всего. - Неужели потому, что Петренко отказался участвовать в контрабанде?

Золотев провел рукой по лицу.

- Вас послушать - все хорошие, один я плохой. Несчастный случай вышел, понимаете, несчастный случай!