Свой круг

Специально для подследственных я носил крепкое курево. Рассадина разочарованно поморщилась, вытягивая из пачки "беломорину", но привычно смяла мундштук и жадно затянулась.

- Гадость, но продирает! Можно еще парочку?

Она вытряхнула пяток папирос, сунула за пазуху, улыбнулась.

- У одной новенькой почти полная пачка "Мальборо", никому не дает, по штучке в день смолит. Говорит, на днях выйду под расписку, что останется - вам оставлю. Хорошо, чтоб скорей, а то закончится…

Я перестал изучать исполненный обвиняемой текст, отложил бланки в сторону. Совпадение?

- У нас вообще девчонки дружные, веселые, анекдоты рассказываем, смешное сочиняем… Знаете, как мы это место называем? - Она потыкала корявыми пальцами во все стороны. - Санаторий "Незабудка". Правда, смешно? Кто здесь побывает, не забудет! - Рассадина хихикнула. - Томке недавно день рождения справляли, как раз у Люськи передача была, стол сделали, попели тихо. Камера хорошая, повезло, все девчонки честные, ни одна чужого не возьмет. Но вот перевели к нам одну цыганку, ну и стерва! Ворует, сплетни сводит, врет в глаза… - Она возбужденно жестикулировала. - Просыпаюсь утром - жует, спрашиваю что, говорит, хлеб, со вчера полпайки оставила. А Люська хватилась - куска сала нет, вот такого, с ладонь! Где сало? А она свои глаза наглые вытаращила и на меня показывает, божится, будто она меня застукала! Ну где же совесть? Вот я вас спрашиваю, вот как таких людей земля носит?

Я молча пожал плечами.

- А Люська вроде и не поверила, но смотрит с презрением… И в обед уже не угощалась, как водится! - Рассадина горестно вздохнула. - Вот так заведется в коллективе один нечестный человек, и никому веры нет!

- Если все честные, как же под стражей оказались?

Она поперхнулась дымом.

- Но ведь это ж совсем другое! Одно дело, когда по работе - у меня в домоуправлении, у Томки - в гастрономе, у Люськи - на базе, химичили себе понемногу, но в карман никому не лезли, не били, не убивали, разве ж можно сравнивать!

Возмущение Рассадиной было вполне искренним.

- И все девочки так! Правда, у Мэри получилось, кобель один на нож напоролся, так он к ней полез, сам виноват! У нее и статья легкая, и адвокат самый лучший… Она попервой, говорит, горевала, думала, забыл ее друг один, а как передал сигареты, поняла - помнит, вытащит, он какая-то важная шишка, все может… - Рассадина опять вздохнула. - Не то что некоторые…

Денег у нее не нашли, по слухам, она подарила автомобиль своему последнему "другу". И действительно - мордатый смазливый самец разъезжал в вишневой "шестерке", оформленной на двоюродного брата, но дата приобретения соответствовала предполагаемому времени дарения. Вызванный в прокуратуру "друг" потел, ерзал на стуле, горбился, уменьшая свой могучий остов, и решительно отперся от Рассадиной, и от автомобиля, и даже, по инерции, от брата, пояснив, что это никакой не родственник - посторонний человек, так как не является родным сыном жены дяди, а усыновлен ею. "Шестерка" у чужого человека действительно есть, он давал ему, самцу, кататься и даже оформил доверенность, но сам самец ни к машине, ни к деньгам на ее покупку, ни тем более к Рассадиной отношения не имеет.

Я и ожидал такого ответа, но Рассадина болезненно интересовалась результатами допроса, а узнав их, расстроилась и отвлеченно, поскольку никаких официальных показаний на "друга" не давала, высказалась про мужскую неблагодарность, бесчувственность и неумение любить. Получалось, она ждала благородного порыва: самец рассказывает правду, облегчая ее положение, отдает машину для конфискации в возмещение ущерба и сам проходит по делу как лицо, причастное к преступлению? Ну разве можно предположить такую сверхнаивность в прожженной и ушлой расхитительнице?

- В жизни чаще по-другому: с глаз долой - из сердца вон!

Она расстроенно закурила вторую папиросу, транжиря сделанный запас, глаза повлажнели.

Следствие как линза открывает в людях глубоко скрытые качества, оказывается, и у бесшабашной Рассадиной имеются в душе свои болевые точки. Они есть у каждого человека, только докопаться, достучаться ой как трудно! Часто и не удается…

Я отдал ей пачку "Беломора" и нажал кнопку звонка.

- Когда я уже в суд пойду? - обычным тоном спросила обвиняемая. - В любом санатории надоедает, в "Незабудке" тем более. Девчонки уходят - Томка, Люська, вот Мэри выскочит, с кем мне сидеть? Нужна же хорошая компания, а не ворье всякое!

- Свой круг?

- Ну да! - кивнула она, не заметив иронии. - Я же не какая-нибудь тунеядка, побирушка, наводчица…

В дверь заглянул выводной.

Рассадина изобразила на лице то, что, по ее представлению, обозначало очаровательную прощальную улыбку. Глаза сухие с обычным плутоватым выражением. Она вошла в норму.